Систематическое и углубленное изучение истории Древнего Египта началось только в XIX веке.
До этого помощниками ученых были только библейские данные да произведения греческих и латинских авторов, у которых не было возможности использовать письменные документы Египта и которые в своих творениях излагали устную традицию чужого народа.
В своей "Истории" древнегреческий историк Геродот довольно подробно описывает прошлое Египта, подробнее, чем он, например, описывал историю вавилоно-ассирийского государства, но вместе с тем его труд носит бессистемный характер.
Геродот пропутешествовал по Нилу от северных до южных границ страны, осматривал старинные памятники, бывал на полях сражений, разговаривал с египтянами, которые знали греческий язык, о прошлом страны. В ответ же получал отрывочные и нередко искаженные сведения, но проверить их у него не было возможности.
Конечно, многие из его собеседников специально преувеличивали подвиги своих предков - из-за гордости за свою страну. Так, например, его заверили, что один из фараонов, которого египтяне называли Сесострисом, проник на северных берег Черного моря и покорил Скифию.
Однако на самом деле никогда войска египетских фараонов не доходили до Черного моря.
Вместе с тем, многие сведения Геродота представляют собой большой исторический интерес.
В I-II вв. н. э. греческий писатель Плутарх посвятил вопросам египетской религии целую книгу, которую назвал "Об Исиде и Осирисе".
Интерес к прошлому Египта значительно усилился после того, как в 332 г. до н. э. он был завоеван Александром Македонским и туда переселилось большое количество греков. Египетский жрец Манефон написал на греческом языке "Египетскую историю", в которой дал хронологическую схему и по ней разложил ряд событий истории Египта, перемешивая реальные факты с мифами.
И позже историкам приходилось пользоваться источниками подобного рода.
Вместе с тем, в Египте сохранились многие исторические памятники - пирамиды, храмы, колоссы, обелиски, которые тоже немало могла рассказать о прошлом этой страны.
Кроме того, нередко эти памятники были покрыты письменами, но в течение долгого времени прочитать их никому не удавалось. И только в 1822 г. французский ученый Ф. Шампольон обнаружил ключ к чтению египетских иероглифов, что продвинуло историческую науку о Египте вперед.
Что же касается памятников - пирамид, храмов и т. д. - то и здесь были некоторые проблемы. Ведь большинство из них оказалось занесенными песком. Нужны были раскопки для их открытия.
Со временем были вскрыты целые города, а также скальные гробницы, в которых с середины II тысячелетия до н. э. хоронили египетские фараонов. В отличие от пирамид, которые были на виду и часто подвергались ограблению, скальные гробницы делали под землей и засекречивали.
Хотя и эти гробницы в большинстве своем оказались все равно ограбленными. Уцелела только одна из них - гробница Тутанхомона (XIV в. до н. э.), которая английским археологом Г. Картером была обнаружена в долине царей (к западу от г. Фивы) в 1922 г. В одной из четырех камер этой гробницы оказалась мумия самого царя - болезненного девятнадцатилетнего юноши. Положен он был в золотой саркофаг, который в свою очередь был последовательно вставлен в семь других гробов, сделанных из золота, камня и дерева. Поскольку в гробницу не поступал воздух, там прекрасно сохранились даже венки и букеты из васильков и лотосов, которые пролежали в ней 3300 лет.
В последние десятилетия много внимания археологии уделяет и местная наука. Так, например, в 1954 г. египетский археолог М. З. Гонейм откопал пирамиду, в которой был погребен малоизвестный фараон III династии Сехемхет (XXVIII в до н. э.)
К сожалению, саркофаг этого фараона, который был вырезан из полупрозрачного золотистого алебастра, оказался пустым. Поскольку следов ограбления не было обнаружено, ученые посчитали, что мумию фараона при захоронении спрятали в каком-то другом, более надежном месте.
Еще в IV тыс. до н. э. в Египте возникает пиктографическое (рисуночное письмо), а к началу III тыс. до н. э. возникает иероглифика (термин греческого происхождения и означает "священные письменные знаки", египтяне называли свою письменность "священной речью").
Но уже в период Древнего царства начинают использоваться знаки в упрощенном написании, что позднее приведет к возникновению иератического письма, а в I тыс. до н. э. - демотического (скорописи).
Первоначально иероглифы обозначали целые понятия, позднее происходит переход к слоговому, а частично даже к фонетическому письму, т.е. отдельные знаки стали обозначать слоги и буквы. После закрытия всех языческих храмов по указу римского императора Феодосия Великого (конец IV в. н. э.) египетская письменность была напрочь забыта.
Расшифрована и вновь прочитана она была только в XIX в., после того, как французский филолог Франсуа Шампольон (1790 - 1832) разгадал тайну египетских иероглифов.
В те времена бумаги еще нигде не было. В Месопотамии писали, например, на табличках из сырой глины, которые потом обжигали. В некоторых странах писали на пергаменте. Египтяне же изобрели дешевый и удобный писчий материал, по своим качествам очень близкий к бумаге, - листы из папируса, которые можно было склеивать в свитки любой длины. Ученые долгие годы пытались разгадать секрет древних мастеров. Он должен был быть простым, так как папируса требовалось много.
Папирус раньше обильно рос в болотистых районах Нижнего Египта, где теперь его нет. Он играл в Египте огромную роль: из него изготовляли веревки, корзины, картонаж, плетенки, лодки и т.д., но главная ценность - изготовление материала для письма. Папирус рос очень быстро, давая новые побеги круглый год. По берегам Нила были густые заросли папируса высотой до 2 - 3 метров.
Собирали папирус ранним утром, затем отвозили в мастерскую. Привезенные стебли складывали на землю и, прежде чем палящее солнце успевало подсушить их, быстро нарезали на большие куски. Затем мастера специальными ножами осторожно сдирали зеленую кожицу со стеблей, обнажая мягкую белую сердцевину. Теперь сердцевину надо было разрезать вдоль на несколько тонких полосок, но очень точно и осторожно. На специальном ровном столе полоски укладывали в ряд, слегка внахлест, на кусок плотной ткани, тщательно подгоняя друг к другу. Поверх первого ряда, поперек него, клали второй, точно такой же ряд полосок. Все это покрывалось тонкой материей хорошо впитывающей влагу, и в течение часа или двух работники непрерывно колотили по ней деревянными молотками, стараясь ничего не сдвинуть с места. Затем они осторожно клали на ткань легкий пресс и оставляли на несколько часов. За это время сок, выступивший из папируса, крепко склеивал полоски, и они превращались в сплошной лист тонкой белой бумаги. Когда лист просыхал, его аккуратно нарезали на куски и склеивали в полосы разной длины, обычно от метра до двух, но нередко хозяин мастерской получал заказы и на очень большие папирусы - до двадцати метров. Папирус разглаживали круглыми гладкими камнями или лопаточками из слоновой кости, чтобы тростниковое перо могло легко двигаться по нему, сворачивали в трубочки и перевязывали шнурами. На следующий день его везли на продажу.
Папирус берегли: часто старые записи аккуратно смывались, листок высушивался, и затем опять использовался. Когда листок папируса исписывали до конца, к нему подклеивали другой. Книга получалась все длиннее. Для хранения ее сворачивали в свиток. Некоторые книги получались до сорока метров.
Кеме - Черная
Эхнатон - угодный Атону
Ахетатон - Небосклон Атона
рех хет - знающий вещи
меду нечер - божественная речь
сеш - писать, рисовать
шемсу - ("сопровождающий") так именовались спутники, слуги должностных лиц
море Уадж-Ур - ("Зелень-Великая") Красное море
неджес - ("маленький") человек незнатного происхождения, простолюдин
ахет - сезон, означавший четыре месяца разлива Нила.
В это время сельскохозяйственные работы прерывались.
"...Сделайся писцом! Он освобожден от повинностей, он охраняем от всяких работ..."
Так написано в одном древнеегипетском папирусе, повествующем о том, как отец везет своего сына в город, чтобы отдать его в школу писцов. По дороге он подробно рассказывает о различных профессиях и убеждает, что профессия писца из них - лучшая. По его словам, только писцы не платят налогов, только они освобождены от всех повинностей, напротив, "писец - это тот, кто облагает Верхний и Нижний Египет, кто получает от них подати, кто исчисляет имущество всякого".
Но для того, чтобы стать писцом, надо было учиться пятнадцать лет. Нужно было усвоить сложнейшую систему письма, очертания более семи сотен иероглифов, длинные сложные титулы фараона и вельмож и многое другое. Папирус был недешев, и сначала ученики писали на чем-нибудь другом, например на черепках битой посуды. Писец пользовался всеобщим уважением, и не только как важное административное лицо, но и как человек образованный - рех хет . Вообще, к своей письменности египтяне относились с большим почтением, называя ее меду нечер , так как считали, что она дана людям богами. Они старались написать молитву или мудрое изречение везде, где только было уместно. С неменьшим почтением относились египтяне к книгам. Они утверждали, что первую книгу написал великий бог мудрости Тот , почитавшийся как покровитель писцов; перед началом работы ему возносили молитву.
При храмах были обширные библиотеки, где хранились самые разные книги: религиозные, медицинские, литературные произведения. Книгами были свитки папируса, которые постепенно разворачивали при чтении. Хранились они в специальных футлярах. Египтяне писали иероглифами. На стенах гробниц их тщательно вырисовывали и раскрашивали. Писец был настоящим художником. Не случайно понятия "писать" и "рисовать" обозначались одинаково . Иероглифические тексты часто сопровождались красочными картинками. В книгах иероглифы писали черными чернилами. Отмечая начало новой страницы, писец наносил первые знаки красными чернилами - отсюда, кстати, происходит известная "красная строка".
О связи египетского искусства с письменностью нужно сказать отдельно. Нигде больше изображения и надписи не образуют такого прочного художественного синтеза, как в Египте. И связь здесь не только декоративная, а более глубокая, обусловленная мировоззрением египтян и их пониманием искусства. Пиктография, то есть картинное письмо, была общей первоначальной основой и письменности, и искусства Египта. Изображение для египтян - это прежде всего знак. Но знак не в нашем понимании - как что-то условное, подсобное, а священный знак-образ, обладающий животворной силой. Создать изобразительный знак предмета - значило сберечь и увековечить его жизненную силу. Но и надпись - тоже знак. Письменность, как и искусство, была частью религии, делом жрецов; писцы считались служителями бога Тота, возносили ему молитвы и приносили жертвы. Союз письменности и искусства обусловлен общностью цели - закрепить и сохранить в знаке жизнь.
Письменность проделывала свою обычную эволюцию - от пиктографии к идеографии (где рисунок обозначает слово или понятие), а затем к слоговому и алфавитному письму. Как всегда, изобразительные значки при этом все больше упрощались, схематизировались и в конце концов теряли сходство с предметом. В Египте рано возникло алфавитно-слоговое письмо. Когда ученые в 19 веке взялись за его расшифровку, их сбивало с толку то обстоятельство, что среди схематических "букв" то и дело встречаются изображения не схематические - людей, животных, птиц, различных предметов, очень тонко и точно нарисованные, очень похожие на те, которые встречаются в самих изобразительных композициях. Думали сначала, что египетские иероглифы - это символические письмена-рисунки. Но когда знаменитый французский ученый-полиглот Шампольон их расшифровал, оказалось, что изображения лишь присоединены к слоговому письму в качестве "детерминативных знаков", определителей. То есть если, положим, писалось слово со значением "плыть", то перед ним помещали рисунок корабля; если речь шла о плясках - помещали изображение танцовщицы, и т.д. По существу, надобности в этих дополнительных знаках не было - слово и так можно было прочесть. Сохраняя знак-образ, письменность сохраняла родство с искусством. Искусство же в свою очередь сохраняло свою родственность с пиктограммой - и внешнюю и внутреннюю. Что такое все эти вытянутые в "строки" вереницы сцен, опоясывающие стены усыпальниц, как не своеобразна "опись" богатств и деяний вельможи? Насколько деловыми были эти описи, можно судить по тому, что тут же нередко приводились и точные цифры рабов и голов скота. Эта рассудочная "деловитость" египетского искусства была, в сущности, обратной стороной его глубочайшей поэтической наивности; она проистекала из веры в безусловную реальность художественных образов.
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://egypt.km.ru/