Введение
Проблема развития сельскохозяйственного производства - одна из острейших, поэтому статья академика УААН В. Юрчишина, посвященная ее изучению, заслуживает всестороннего обсуждения. Мы согласны с его утверждением, что по-настоящему аграрной отраслью не занимались ни экономисты, ни политики. Все новации в сельском хозяйстве свелись к реформированию собственности. В промышленности трансформации в основном завершены, а сельское хозяйство брошено на полдороге: имущество и земля бывших колхозов и совхозов были распаеваны, наделы переданы крестьянам в частную собственность, но продажа сельскохозяйственных угодий запрещена мораторием. Теперь приводится множество аргументов в пользу того, чтобы превратить землю в товар: якобы мораторий нарушил конституционные права крестьян распоряжаться своей собственностью, сделал невозможным залог земли под банковский кредит и т.п. К сожалению, замалчивается только правда о сути приватизации, о ее социально-экономических последствиях, о том, кому и зачем она нужна. Все сведено к тому, что частный собственник руководствуется личными интересами и будто бы лучше хозяйничает, чем собственник коллективный или государственный. Но у подавляющего большинства честно работающих людей почему-то индивидуальный интерес должен укладываться в рамки заработной платы, а у олигархов - реализуется в неслыханных богатствах. И благодаря не толстосумам, а крестьянам, которые вынесли на своих плечах по большей части ручной, изнурительный труд, страна не осталась в трудное время без хлеба, была спасена от очередного голода. Обрунтовується мысль, что земля должна быть собственностью народа. С критической точки зрения подано превращение земле в частную собственность и товар. Утверждается, что рыночная экономика как современный цивилизованный механизм использования неопровержимых объективных законов не имеет ничего общий с процессами приватизации в Украине.
Приватизация земли и ее социально-экономические последствия
Практика показала, что приватизация делается не для пользы народа, не ради роста его благосостояния, ибо прибыли «новых украинцев» разбухают, а народ беднеет. Как указывает В. Юрчишин, все предложения ученых по обновлению отрасли наши реформаторы молча игнорировали, а государственная аграрная политика ни разу не стала предметом активных обсуждений. Обществу навязывают мысль, что приватизация, вне всякого сомнения, принесла обществу одну только пользу. На самом деле это совсем не так.
Во-первых, нельзя считать нынешнюю аграрную политику государства новейшей, - она не стала даже новой. Используемые методы имеют тысячелетнюю давность, построены на полуправде, на коррупции и обмане непосредственных производителей. Чтобы «идея завладела массами», сначала реформаторы провели приватизацию государственных квартир, что было обычным подкупом людей. Получив жилье бесплатно, новый собственник одновременно получил и право его продать, то есть положить в кошелек дармовые деньги. В итоге богатые, имея по нескольку квартир, используют их как выгодное капиталовложение, а многие не имеют ни одной.
На фундаменте такой полуправды были проведены разгосударствление и приватизация промышленных предприятий, но их собственниками стали не рабочие, как обещалось, а относительно немногочисленная группа чиновников, которые напрочь отказались от своих прежних идеологических убеждений. Это была номенклатурная революция, изменившая общественный строй страны. Приватизация, подобно эпидемии гриппа, охватила все население, но обогатила лишь некоторых. Остальные бьются в напрасных попытках улучшить свою жизнь, опутанные паутиной неравной конкурентной борьбы. Нетрудовые доходы развратили людей. Незаработанные миллионы вкладываются не в производство, а в возведение роскошных дворцов, приобретение суперновых автомобилей и т.п. Желаемого роста экономики нет. Те, кто у руля власти, реформу проводят под себя, хотя клянутся интересами народа. Утверждается диктатура олигархов, для которых демократия служит лишь прикрытием их господства. Предпринимательская деятельность окружена ореолом «чудодейственной «, общество убеждают, что олигархи - честные люди, которые обязаны своим незаурядным способностям достигнутым успехом, и что государство должно их благодарить за большие налога.
Крестьянам безвозмездно переданы земельные наделы в частную собственность. Это такое же искушение дармовыми деньгами. Но при этом замалчивается, что со временем им придется покупать землю за огромные суммы. А пока под сурдинку угодья скупают не хлеборобы, у которых нет средств даже для собственного выживания, а богачи, - так потихоньку создается класс землевладельцев и утверждается порядок, при котором крестьяне превратятся в наемных работников. Приватизация пронизала все сферы общества, она возведена в ранг неприкосновенной, едва ли не священной, хотя в действительности это уже пройденный человечеством исторический этап.
Согласно теории меритократии, то есть власти достойных, которая становится популярной, главные посты в экономике должны занимать самые способные, неважно, из каких социальных слоев они родом. Американский миллиардер Уоррен Баффет, входящий в тройку самых богатых людей мира, считает, что большие состояния не должны передаваться по наследству, ибо так создаются капиталы, нажитые нетрудовым путем, и поляризуется общество. По его мнению, наследование противоречит принципу равных возможностей, а демократия перерождается в плутократию. Такая система чревата революцией, во время которой массы уничтожают самовлюбленную, оторванную от них элиту. Идеальным общественным строем, он полагает, является меритократия, при которой способности человека оцениваются по личным заслугам, а не по сумме на банковском счете, особенно если эта сумма не заработана трудом. Таким образом, сторонники этой доктрины указывают на противоречие между общественным характером производства и частным характером присвоения его результатов, а также на необходимость того, чтобы экономикой страны руководили не собственники, а менеджеры - специально подготовленные профессионалы.
Президент Украины В. Ющенко в полемике с Премьер-министром Ю. Тимошенко также пришел к выводу о неутешительных результатах приватизации, имея в виду то обстоятельство, что средства от приватизации самых прибыльных предприятий идут не на развитие производства, а на «проедание». Здесь он прав. И вообще, ни одна страна не продает свои предприятия, - продается их продукция... Уже никто и не спрашивает, где и как новые хозяева берут деньги для приобретения общенародной собственности. Потому и приходится реформаторам прибегать к надувательству, чтобы придать приватизации хотя бы приличный вид.
Первой жертвой становится правда о сути частной собственности, хотя для внимательного глаза все лежит на поверхности. В качестве основы этого феномена принято отношение людей к вещам как к своим или чужим, без раскрытия его экономического содержания. А между тем индивидуальные формы хозяйствования позволяют определять частную собственность как отношения, выражающие присвоение продукта непосредственным производителем в соответствии с количеством и качеством затраченного труда. То есть соединение в одном лице и производителя, и собственника есть форма выражения экономической обособленности, которая обеспечивает производителю прямую зависимость уровня потребления от уровня производства и. таким образом, стимулирует развитие последнего. Присвоение базируется на труде производителя, а объектом присвоения является продукт труда. Это - трудовая частная собственность.
Скрыта также правда о частной собственности в условиях кооперации труда. Частную собственность механически переносят с индивидуального на коллективное производство, хотя здесь происходит технологическое обособление средств производства от рабочей силы, следовательно, обособленное развитие собственности на этот фактор производства, которая определяется достигнутым уровнем производительных сил, науки, техники и обеспечивает соответствующую им форму воспроизводства. Каков уровень производительных сил, такой должна быть и форма. собственности на средства производства: индивидуальный - индивидуальная (частная), коллективный - коллективная (корпоративная), общественный - общенародная (национальная, государственная) собственность. Что касается рабочей силы, то собственность и в дальнейшем определяется индивидуальностью человека, распространяется только на предметы потребления, являющиеся основой его жизни. А потому она приобретает форму личной собственности, выражающей отношения присвоения продукта непосредственным производителем в соответствии с количеством и качеством затраченного труда.
Поскольку средства производства технологически неделимы, то неделимы коллективная и государственная собственность (хотя вопреки очевидности доказывают обратное). А потому каждый член коллектива (гражданин) может быть только совладельцем этих средств производства, что дает ему право на бесплатное пользование ими с целью создания для себя необходимого продукта, то есть право на труд. Наем рабочей силы есть современная юридическая форма реализации этого права там, где может и хочет трудиться человек, независимо от того, является ли он фактическим совладельцем данного предприятия или же нет. Это право гарантируется государством.
Таким образом, развитие отношений собственности происходит в соответствии с развитием производительных сил. Это процесс демократизации собственности, который лежит в основе демократизации общества. Коллективная и общенародная собственность на средства производства - высшие формы частной собственности, которые образовались как результат кооперации труда в рамках коллектива, а затем и общества. Они соединяют в одном лице (коллектив, народ) и производителя, и собственника, принадлежа к трудовому типу собственности.
Их противопоставление противоречит истине. В целом благосостояние людей зависит от уровня производительных сил, а применительно к каждому гражданину произведенный продукт распределяется в зависимости от количества и качества затраченного труда. Заработная плата является главным стимулом развития производства. Индивидуальные вклады в него граждан отличаются только затратами труда, а прибыль создается как материальная основа его прогресса. При подлинно демократическом строе социального паразитизма нет, в обществе царит гармония, ибо государство - это народ, а народ - это государство. Граждане заботятся о государстве, а государство - о гражданах. Это не значит, что государство кормит каждого с «ложечки», как кое-кто иронизирует. Оно как орган управления всеми общественными процессами лишь обеспечивает каждому человеку труда достойные условия жизни.
Хотя изложенные закономерности развития частной собственности очевидны, они преподносятся в искаженном виде, чтобы обосновать необходимость владения производственными единицами. Дело в том, что для создания предприятия нужны большие средства, которые своим трудом не может заработать отдельный производитель. Мобилизация их происходила двумя способами, которые и определяли форму собственности на предприятия:
1) добровольным объединением индивидуальных производителей в кооперативы, что вело к образованию кооперативной (коллективной) формы собственности;
2) накоплением собственных средств за счет неэквивалентного обмена товарами, различных махинаций, шантажа, обмана, грабежей и других неблаговидных действий.
Что касается первого способа накопления капитала, то коллективное (кооперативное) производство вначале развивалось в форме потребительской, торговой, а затем и промышленной кооперации. Средства, необходимые для организации кооперативного предприятия, собирались из паевых взносов и со временем превратились в неделимый фонд, который и составлял основу данного типа собственности; члены кооператива были совместными собственниками. Произведенная продукция распределялась в зависимости от достигнутых результатов, внесенного пая, количества и качества индивидуальных затрат труда. Управление кооперативом осуществлялось при участии его членов, на демократических началах. Полученная прибыль выступала в качестве материальной базы воспроизводства, со временем такие кооперативы перешли в высшую стадию своего развития, - ими как раз и являются современные предприятия, объединяющиеся в компании и т.д.
К сожалению, в основе отношений собственности в условиях кооперации труда лежит второй способ первичного накопления капитала. Хотя функционирование производства за счет собственных средств, казалось бы, является нормальным, естественным процессом, однако из-за того, что отдельному производителю накопить крупную сумму практически невозможно, требуемые деньги имели криминальное происхождение (см. выше). Кооперативное движение с казалось на обочине, господствовавшим стал указанный второй способ. Весь экономический эффект, получаемый от кооперации труда, присваивался предпринимателем, что придавало его усилиям видимость особо высокой производительности. Государство всегда соглашалось с существующим положением дел. И даже сами предприниматели откровенны: «Где взял первый миллион - не скажу, а за остальное честно отчитаюсь и уплачу налоги». Именно уплата налогов служила и служит индульгенцией за преступные приемы накопления первоначального капитала.
Так трудовая частная собственность превратилась в свою противоположность - стала нетрудовой. Если первая соединяла в одном лице и производителя, и владельца, то вторая, наоборот, разъединила общество на две группы (на два класса):
1) собственников средства производства и
2) наемных работников.
Непосредственные производители перестают быть совладельцами средств производства, следовательно, утрачивают право на труд. Наем рабочей силы как юридическая форма реализации этой совместной собственности превращается в куплю-продажу рабочей силы. Зарплата определяется стоимостью средств существования и соотношением спроса и предложения рабочей силы на рынке труда. Производство из средства удовлетворения потребностей людей превращается в средство самообогащения и паразитирования5. И раскрытие этой правды воспринимается как тягчайшее преступление в таком обществе.
Погоня за максимальными прибылями становится целью любого бизнеса и вместе с тем является первопричиной возникновения многих пороков человеческого общества, на что указывал в свое время английский профсоюзный деятель Т. Деннинг, которого цитировал К. Маркс. Капитал боится отсутствия прибыли или слишком малой прибыли, подобно тому как природа не терпит пустоты. Но если возможна выгода, капитал смелеет. Напомним общеизвестное высказывание: при 10% прибыли он согласен на любое предложение, при 20% - оживает, при 50% - способен свернуть себе шею, при 100% - презирает все человеческие законы, при 300% нет такого преступления, на которое он не рискнул бы пойти, даже под страхом виселицы.
Во-вторых, нас убеждают в необходимости приватизации, но при этом игнорируется двойственный характер труда - частный и общественный. Когда общественное производство представляло собой механическую сумму индивидуальных хозяйств, то перевес имел частный характер труда. Каждый производитель на свой страх и риск сам решал, что, как и сколько вырабатывать. Но общественное разделение и кооперация труда превратили общественное производство в сложную самовоспроизводящуюся систему. А потому труд каждого производителя становится ее неотъемлемой составной частью. Каждый производитель может производить только то, так и столько, что, как и сколько нужно обществу. С развитием производительных сил общественный характер труда усиливается, а частный - слабеет. И уже не имеет значения, кто выполняет эти функции, главное, чтобы они выполнялись квалифицированно, и не в собственных, а в общественных интересах.
Здесь не может быть никаких перекосов. Если происходит чрезмерная централизация, зажим составных частей национального хозяйства как это было в СССР, то экономика перестает нормально функционировать. И наоборот, если усиливается частный характер производства, то составные части системы действуют несогласованно, что в конечном счете приводит к неуправляемости, разрушению всего экономического комплекса. Квалифицированное управление общественным производством становится важнейшим залогом его развития. Общеизвестно, что советское государство не справилось с этой задачей. Используя примитивные формы управления, оно часто доводило дело до кровавых репрессий. Но то самоустранение государства от управления экономикой, которое мы видим теперь, стало причиной воистину разгула стихии.
Удивительно: решению экономических проблем мы упорно не желаем учиться у природы, которая в ходе эволюции создала бесчисленное множество сложных организмов - от отдельных одноклеточных вплоть до человека. Вместо того чтобы продолжить совершенствование системы, мы возвращаемся вспять, к менее зрелому состоянию производства, возобновляя его частный характер. Пора бы, наконец, понять, вопреки подсказкам разного рода советников, что идти вперед с головой, повернутой назад, - не то что неудобно, но еще и опасно.
Обществу навязывается мысль, что государство не в состоянии решать сложные проблемы, а частный собственник будто бы делает это запросто. Если это действительно так, то возникает вопрос: отчего государство так деградировало, что самоучка, иной раз не имея соответствующей профессиональной подготовки, делает это лучше, чем оно? Что это - упадок государства как органа управления или банальная демагогия приватизаторов? И здесь важно, для чего и кем используется власть. Если она служит развитию производства и повышению благосостояния народа, то полезна для общества. Но если она работает на обогащение предпринимателей за счет производителей, если делит общество на богатых и бедных, то она преступна и не имеет права на существование.
Мы согласны с В. Юрчишиным в том, что существует пять ветвей государственной власти, а не три, как принято считать. Ключевыми среди них являются мировоззренческая (концептуальная) и идеологическая власть, с формированием на их основе законодательной, исполнительной и судебной ветвей 7. Мировоззренческая должна базироваться на объективно действующих экономических законах развития товарного производства, а идеологическая - на средствах воплощения в жизнь мировоззренческих взглядов (идей) применительно к достигнутому уровню производительных сил. Только в этом случае законодательная, исполнительная, судебная ветви власти будут служить интересам народа.
К сожалению, реформаторы, как уже указывалось, пренебрежительно относятся к науке, а потому не знают или игнорируют ее результаты, полагаясь на свое интуитивное видение того или иного процесса. Отсюда и соответствующая идеология, опирающаяся не на объективные законы развития производства, а на желание использовать их в собственных интересах. Законодательная, исполнительная, судебная ветви власти - это обычные механизмы реализации экономической политики государства, идеологических установок, а потому любую попытку народа изменить существующее положение дел «отцы нации» будут рассматривать как антигосударственный переворот.
И вместо того чтобы во имя истины высказать свое собственное независимое мнение, как подобает настоящему ученому и как это сделал академик В. Юрчишин, многие экономисты пошли «в подтанцовку» к олигархам, подхалимски вводя в якобы научный оборот установки по развитию экономики страны, которые маскируют эгоистические цели.
В-третьих, без должного анализа социально-экономических последствий приватизации в промышленности ныне на повестку дня поставлена приватизация земли. Здесь также используются уже испытанные методы ограблении крестьян - полуправда, искажение сущности и закономерностей развития отношений собственности. На самом деле земля не есть продукт труда, как утверждается. Это продукт природы, среда существования людей, данная им бесплатно, а потому не имеющая стоимости, не могущая быть объектом присвоения, покупаться и продаваться, как любой товар. Затраты труда на обработку земли включаются в себестоимость сельскохозяйственной продукции. Если присваивается, а затем продается не продукт труда, а продукт природы, значит, собственник такого товара получает нетрудовые доходы.
После первой русской революции (1905 г) правительство империи начало разрушать институт общинного землевладения. Согласно столыпинской земельной реформе, каждому члену сельской общины предоставлялось право требовать от нее выделения в частную собственность той доли общинной земли, которой он пользовался. Надел переходил в его собственность без выкупа или с небольшой платой общине. По свидетельству М. Туган-Барановского, в выходе из общины были заинтересованы три группы:
1) крестьяне, у которых было больше земли, чем им следовало после передела;
2) бедняки, которые не вели или почти не вели своего хозяйства, а полученную в частную собственность землю намеревались продать;
3) богатые крестьяне, имевшие возможность скупить наделы своих односельчан. Средние слои крестьянства, - а их было большинство, - теряли от реформы: ведь каждый хозяин из указанных трех групп стремился во что бы то ни стало закрепить за собой участки, которыми пользовался до передела. Столыпинская реформа вела, по сути, к тому, что бедные крестьяне лишались земли, а угодья концентрировались в руках тех, у кого был капитал, хотя внешне все это прикрывалось благими намерениями. Но между приватизацией и концентрацией земли есть определенный исторический лаг, в течение которого происходят ее купля и продажа. Реальность принесла хлеборобам глубокое разочарование и привела к ожесточенной борьбе, вследствие чего окончательно распалось общинное землевладение и встал вопрос о ликвидации частной собственности на землю вообще. Это и было сделано с победой социалистической революции в октябре 1917 г.
Мысль о том, что земля является достоянием всего народа и должна быть равно доступна для всех как необходимое средство производства, в свое время высказал классик экономической науки Дж.С. Милль: государство может выступать в роли единственного собственника земли, а земледельцы должны быть арендаторами, получающими свои участки на основе срочного или бессрочного договора. Аренда должна выступать не как реализация государственной собственности на землю, а как форма взаимоотношений между государством и аграриями, связанная с рациональным использованием площадей и выполнением соответствующих функций государства. Такого же мнения придерживался и выдающийся экономист-аграрник А. Чаянов, полагая, что никто не имеет права использовать землю для получения нетрудовых доходов.
При социализме государство было не распорядителем земли, а ее фактическим собственником. Произошло огосударствление общенародной собственности на землю. Государство стало злоупотреблять этой собственностью: его представители могли дать или не дать разрешение на использование земли, своевольно распоряжаться ею и т.д. Государственная собственность послужила основой для принудительной коллективизации сельского хозяйства, при полном отсутствии материально-технических предпосылок для этого. Налоги уплачивались крестьянами также как форма реализации государственной собственности на землю.
Собственность на землю как продукт природы имеет совершенно иной смысл, чем собственность на продукты труда. Она связана не с затратами труда, а с закрешением земли за ее пользователями и выражает только их отношение к ней. Это волеизъявление людей, постоянно меняющееся в зависимости от надстройки общества. Здесь следует говорить об уявной собственности, поскольку на другие продукты природы (воду, воздух, солнечную энергию) ее не существует. С таким понятием собственности можно делать все что угодно, определять любые ее формы, от общинной, частной и до государственной, и наоборот, государственную преобразовывать в частную собственность, как это делается теперь. То есть все зависит от того, какая идеология господствует на данном этапе землепользования, какие группы населения оказались у власти и как они хотят воспользоваться правом собственности на землю в своих интересах. Такие диаметрально противоположные формы собственности на один и тот же объект могут объясняться только влиянием субъективных факторов. Но постоянно действует тенденция к превращению условной собственности на землю в подлинную частную собственность, обусловленная желанием получать нетрудовые доходы. Поэтому такая собственность, в сущности, становится нетрудовой. Она делит крестьян на две противостоящие группы (классы):
1) собственников земли, которые используют ее для получения земельной ренты;
2) непосредственных производителей (землепользователей), вынужденных платить за разрешение на использование земли или быть наемной рабочей силой.
Для крестьян купля-продажа земли - шаг вынужденный. Они с удовольствием пользовались бы ею бесплатно, как пользуются водой, воздухом и т.д. Для них частная собственность выступает как дополнительное условие производства, барьер, препятствующий свободному доступу к земле. Преодолевая его, крестьяне вынуждены отдавать значительную часть созданной ими продукции землевладельцам в обмен на разрешение пользоваться землей. Эти затраты средств включаются в производственные расходы, что ведет к росту цен на произведенную продукцию. Земельная рента есть дань, уплачиваемая обществом классу землевладельцев, который само же и породило.
Размышляя о будущем Украины, И. Франко, глубоко знавший жизнь села и, в отличие от наших реформаторов, ощутивший на себе все «прелести» частной собственности, считал необходимым, чтобы «вся земля с лесами и пастбищами, реками и озерами принадлежала тем общинам, которые на ней трудятся,., чтобы граждане трудились совместно и делили между собой произведенный продукт в соответствии с потребностями, с тем, сколько и как кто работал» 10. Производство в сельском хозяйстве должно вестись на основе кооперации труда как более продуктивной формы, чем индивидуальная. Великий Каменяр неутомимо отстаивал мысль, что земля не может быть чьей-то частной собственностью в духе римского права, но каждое поколение должно лишь брать ее в пользование, то ли индивидуальное, то ли семейное, то ли коллективно-общинное.
Папа Римский Иоанн-Павел II также выступал против присвоения природы: «Бог дал землю всему роду человеческому, чтобы кормила всех его членов без исключения, и не поставил никого в привилегированное положение». И если собственность не есть следствие человеческого труда, увеличения общественного богатства, получена от эксплуатации и спекуляции, то есть нетрудовым путем, то «ей нет никакого оправдания и она является преступлением перед Богом и другими людьми».
Ну а наши реформаторы не боятся ни Бога, ни людей. Вопреки элементарной логике доказывают «преимущества» мелких фермерских хозяйств, в глубине души зная, что фермеры быстро разорятся и их земля окажется в руках новых «лендлордов». Ведь при современной технологии рентабельным может быть хозяйство, имеющее не менее 400 га земли. Нетрудно подсчитать: в среднем пай равен 4 га, значит, из 100 крестьян 99 должны быть безземельными, чтобы возникла потенциально рентабельная ферма. Подчеркиваем, что сдача паев в аренду, которой нас тешат реформаторы, является паразитарной формой существования землевладельцев, пускай и бедных крестьян. Это своеобразная подачка за их молчание. Да, приватизировав землю, крестьянин может продать ее, заложить в банке под кредит, но уже никогда себе не вернет... Вспомним: еще И. Франко предупреждал, что ипотечные кредиты опасны, займы банка недешевы, и выдают их большей частью крупным хозяйствам, а кредитные деньги переходят в карманы ростовщиков14.
Реформаторы также видят конечную цель аграрной реформы в создании крупных, индустриального типа, фермерских хозяйств. Спрашивается: для чего понадобилось разрушать колхозы и совхозы? Отвечаем: а для восстановления нетрудовой частной собственности на землю.
Как же быть с жителями городов? Разве им земля не нужна? А на чем будут стоять дома, фабрики, заводы, сооружения и т.д., из чего будет производиться продукция? На множество вопросов реформаторы не дают ответов, обещают подумать. И тот, кто отстаивает частную собственность на землю, пусть ответит, кому она принадлежала, скажем, 500 лет тому назад и почему теперь должна принадлежать тому или иному лицу. Услышим только хитроумно составленные силлогизмы, скрывающие ту правду, что в основе приватизации земли - аморальное корыстолюбие.
Если ориентироваться на общие закономерности развития форм собственности, изложенные выше, то каждый гражданин является совладельцем земли, что дает ему право на бесплатное пользование ею. С целью рационального использования земли это право должно закрепляться на основе хозрасчетных отношений. Хозрасчетная собственность является компромиссным разрешением противоречия между общенародной собственностью и потребностями ее рационального использования. Она выполняет все функции частной, за исключением одной, а именно: не дает права предпринимателю на присвоение прибыли как собственного дохода. Каждый пользователь, по словам И. Франко, обязан заботиться о сохранности земли во имя будущих поколений, «а не поступать по принципу, лишь бы мне было хорошо, а завтра хоть трава не расти». Общественные отношения должны быть построены так, чтобы каждый человек, оставляя этот мир, не проклинал его как юдоль лжи и ужасов, а попрощался с ним, благодаря за счастье прожить назначенные судьбой годы среди друзей, а не свирепых хищников. Такой принцип общественного устройства практикуется во многих странах Европы, где осознали, что частная собственность во все большей степени должна быть под контролем общества.
В-четвертых, включение земли в общий товарооборот рыночной экономики является ошибочным. В товарооборот должны включаться только продукты труда, обмен которых обусловлен общественным разделением труда, но никоим образом не земля, не природная среда.
Далее, цена земли - это капитализированная земельная рента. А как известно, и дифференциальная, и абсолютная рента являются фальшивой социальной стоимостью, которая образуется вследствие определенных общественных отношений, без соответствующих затрат труда. Рост цен представляет собой результат перераспределения прибыли, а не увеличение стоимости. Поэтому цена земли - такая же фальшивая социальная стоимость. Из-за этого включение ее в общий товарооборот ведет к инфляции, обесценению денег.
Например, если в стране созданная стоимость составляет 100 млрд. часов общественно необходимого рабочего времени (далее - онрв), а стоимость денежной единицы, которая является коэффициентом перевода единиц времени в денежное выражение, составляет: 1 грн. = 1 ч онрв, то цена продукта - 100 млрд. грн., а при условии, если 1 грн. = 0,5 ч, - то 200 млрд. грн. Чем меньше стоимость денежной единицы, тем большим является денежное выражение стоимости товаров. И наоборот, искусственный рост цен ведет к уменьшению стоимости денежной единицы. Если с целью получения сверхприбылей цены на товары выросли со 100 до 200 млрд. грн., то стоимость денежной единицы уменьшится с 1 до 0,5 ч онрв. Эти дополнительные 100 млрд. грн. - «пустые», ибо не обеспечиваются дополнительной массой товаров.
Во всем мире денежная масса втрое превосходит массу произведенных товаров. Цены перестали отражать затраты труда, из средства эквивалентного обмена товарами превратились в средство перераспределения стоимости. Поэтому 300-400 млрд. грн., в которые оценены 33 млн. га пашни (по подсчетам экономистов, все земельные угодья Украины оцениваются в 3,3 трлн. грн) и которые государство может якобы дополнительно получить от продажи площадей, на самом деле не представляют собой вновь созданной стоимости, это та водичка, которой разводят цельное молоко, - она резко снижает стоимость денежной единицы на уровне макроэкономики. А на уровне микроэкономики включение этого «суррогата» в обший товарооборот ведет к перераспределению созданной стоимости в пользу землевладельцев. Это также лукаво замалчивается, чтобы народ не понял истинных намерений тех, кто стремится как можно быстрее превратить землю в предмет купли-продажи.
В-пятых, превращение земли в частную собственность и товар порождает спекуляцию ею с целью самообогащения. Средства массовой информации ежедневно сообщают о вопиющих фактах отчуждения земельных участков, рейдерстве, перепродаже площадей и т.д. От спекуляции землей страдает прежде всего потребитель, вынужденный платить втридорога за товар, стоимость которого в значительной степени фиктивна. И если психологию спекулянта еще можно понять, то удивляет поведение государства, которое несет ответственность перед народом за порядок в стране и обязано следить за соблюдением эквивалентного обмена товаров, за тем. чтобы по отношению к каждому гражданину обеспечивалась прямая связь уровня потребления с уровнем производства и никто не мог получать нетрудовые доходы.
Суть спекуляции не меняется, как бы ни продавалась земля - на аукционе, путем прозрачного тендера и т.п., ибо во всех случаях ее цена является фиктивной социальной стоимостью, а потому искусственно взвинчиваются цены на все товары. И чем выше будет цена земли, тем большей будет инфляция денег. Разумеется, с отменой моратория на продажу цена земли резко упадет вследствие роста предложения со стороны желающих продать свои участки. Тогда олигархи скупят угодья за бесценок, а крестьяне, и без того обнищавшие, останутся без земли. Затем, когда будет создан рынок земли, цены снова подпрыгнут вверх. Предлагается создать государственную организацию, которая будет выкупать землю для сохранения устойчивого баланса спроса и цен. Предлагается также установить на законодательном уровне минимальный уровень цен и запретить менять целевое назначение участков. Но такие меры вряд ли предотвратят спекуляцию землей.
Вот что происходит в России, где земля уже покупается и продается: в центральных районах активно скупаются целые села. Правда, покамест те, где осталась хотя бы горстка пенсионеров. Сначала скупают их усадьбы и наделы владельцы предприятий, состоятельные граждане, а затем уже прикупаются угодья, которые уже давно не обрабатываются
Такие же процессы идут и в Украине. Путем уговоров, запугивания, шантажа и обмана крестьянина склоняют к согласию передать право собственности на 1-1,5 га участка сельскохозяйственного назначения. Чтобы придать сделке законный вид, организуют рассмотрение гражданского дела в суде, где истцом выступает мошенник-покупатель, а ответчиком - собственник земли. Истец предъявляет иск о возврате долга в сумме 5-6 тыс. грн., которую якобы передал ответчику по договору займа; ответчик, не имея денег, соглашается отдать свой земельный пай.
По такой схеме многие собственники паев в пригородных поселках уже потеряли землю. На глазах у всего общества осуществляется псевдоприватизация. Финансово-промышленные кланы под прикрытием политических структур и судей потихоньку прибирают к рукам тысячи гектаров. Как свидетельствуют события в Бориспольском районе на Киевщине, собственник земли может даже не подозревать, что его земельный надел уже ему не принадлежит, документы подделаны и фамилии в компьютерной базе стерты. У подавляющего большинства государственных чиновников не хватает совести и смелости защитить этих людей от явного грабежа, в основе которого лежит сомнительная политика приватизации земли. Если в 1995 г. за приватизацию земли было 36,2% граждан, против - 45,1%, то в 2005 г., соответственно, - 24,8 и 56,4% 19. Люди готовы защищать свои права всеми способами, ибо понимают, что ни введение различных механизмов контроля за земельными операциями, ни создание комиссий по защите прав обманутых, ни организация специализированных «земельных трибуналов», ни манипуляции с ценами не защитят их от произвола коррумпированных чиновников и «земельных баронов». Дело не в ценах, а в том, что земля - среда обитания, вне которой немыслимо существование биосферы на планете, и она не должна принадлежать отдельным лицам. За эту среду на протяжении человеческой истории пролито море крови. Земля может быть только собственностью всего народа. Это положение записано в Конституции Украины, но вместе с тем в ней и частная собственность возведена в ранг неприкосновенной святыни. Таким образом, Главный Закон страны содержит противоречие: если земля - это частная собственность отдельных лиц, то она не может быть собственностью всего народа, и наоборот. И если собственность всего народа означает равенство людей по отношению к земле, свободный доступ к ней каждого, кому она необходима как естественное средство производства, то частная собственность, напротив, означает их неравенство. У одного земли будет в избытке, а другой лишится средства к существованию. Поэтому борьба будет бескомпромиссной.
Заключение
Итак, приватизация, как в промышленности, так и в сельском хозяйстве, построенная на лжи и обмане в интересах самообогащения небольшой группы людей, породила множество проблем и не решила ни одной. Вместо того чтобы сконцентрировать главное внимание на подъеме производства, внедрении современных технологий, развитии инновационно-инвестиционной модели экономики, все усилия направлены на достижение ложных ценностей. Общество, жизнью которого руководят люди, нацеленные только на самообогащение, неминуемо придет к краху. Рано или поздно обманутые прозреют и начнут перестройку жизни на новый лад, в соответствии с объективно действующими экономическими законами.
Литература
См.: Філенко С. «Департамент сприяння законності» у пошуках покровителів?»Дзеркало тижня» № 31, 24.08.2007.
Литвин В. Заложники своей земли. «МК в Украине», 29.08 - 5.09.2007, с.11.
Юрчишин В. Формирование и системное развитие новейшей государственной аграрной политики. «Экономика Украины» № 10, 2007, с.4-14.2 См.: там ж е, с.7.
См.: http://www.vremya. ra. /2007/210/12/192150.html
См.: Павлишенко М. Закономірності розвитку форм власності та аграрна реформа. «Економіка АПК» № 4, 2005.
См.: Павлишенко М. Демократизация собственности - основа демократизации общества. «Экономика Украины» № 9, 2006.
См.: Маркс К. Капитал. Т.1, К., 1954, с.759.
См.: Юрчишин В. Указ. труд, с.13.
См.: Туган-Барановський М.І. Політична економія. Курс популярний. К., «Наукова думка», 1994, с. 194-197.
См.: Милль Дж.С. Основы политической экономии. Т.1. М, 1980, с.383.
См.: Франко I.Я. Твори. Т.45.К., «Наукова думка», 1984, с.159-МО.
См.: Франко I.Я. Тюри. Т.44, кн.1, с.570, 571, 573.
См.: Енцикліка Святійшого отця Іоанна-Павла II. Львів. 1992, С - f/9-
«Там же, с.61.
См.: Франко I.Я. Твори. Т.44, кн.1, с.277.
См.: Павлишенко М. Госпрозрахунок як основа ринкової економіки. «Економіка АПК» № 5, 2006.
См.: Франко I.Я. Твори. Т.44, кн.1, с.304.