Курсовая работа: Глобализация экономики и формы её реализации

Глобализация коснулась всех сфер жизни общества, в том числе и экономики. Ее становление началось в эпоху промышленных революций и распространения капитализма за пределы Европы. Ее рождение можно датировать концом ХIX века и за точку отсчета принять Берлинскую конференцию (1885-1887), после которой мир начал существовать как система. Всемирное хозяйство в том виде, в каком оно существует сейчас, сложилось сравнительно недавно, поэтому тема глобализации экономики является достаточно актуальной. Эволюция мирового хозяйства во второй половине ХХ века связывается с поступательным развитием экономики отдельных, прежде всего, промышленно развитых стран. При этом основной ее тенденцией развития стала интернационализация хозяйственной жизни. Интернационализация рынков капитала связана, прежде всего, с приграничным объединением рынков ценных бумаг и в меньшей степени рынков прямых капиталовложений, банковских займов и депозитов. Она измеряется непосредственно объемом операций на международных рынках и относительно соответствующих операций на внутренних рынках.

Глобализацией называют начавшийся в последние десятилетия прошлого века процесс возрастания взаимозависимости стран мира вследствие все более тесной интеграции (сращивания) их национальных рынков товаров, услуг и капиталов. Развитие международной торговли и рост иностранных инвестиций являются основными составляющими этого процесса, который включает в себя также развитие научно-технического и культурного сотрудничества между странами, миграцию трудовых ресурсов, развитие международного туризма и многие другие аспекты сближения народов разных стран.

Национальные экономики, благодаря природным различиям, взаимодействовали всегда, но о процессах глобализации стали говорить лишь в конце прошлого XX века. Нужно было преодолеть определенный критический порог в транснациональной мобильности факторов производства, чтобы стало возможным анализировать суммарное (синергетическое) влияние интернационализации на национальные экономики. Проблема глобализации оказалась одной из самых обсуждаемых на рубеже тысячелетий. В то же время некоторые ученые считают, что глобализации придается гипертрофированное значение. Другие полагают, что начало глобализационных процессов относится к концу XV века, когда колонизация стала объединять разрозненные экономические системы, и предлагают рассматривать первую стадию глобализации как процесс установления и упрочнения господства европейского капитализма. Именно Европа на первой стадии глобализации рассеяла по всем континентам свои капиталы, свою технику, свои языки и своих выходцев. Нынешняя вторая стадия глобализации многими рассматривается как распространение американских ценностей.

ГЛАВА 1. ГЛОБАЛИЗАЦИЯ МИРОВОЙ ЭКОНОМИКИ

§1. Предпосылки глобализационных процессов

Можно выделить основные предпосылки, обусловливающие процесс глобализации:

1. Производственные, научно-технические и технологические:

резкое возрастание масштабов производства; переход к новому технологическому способу производства — к высоким, наукоемким технологиям; быстрое и широкое распространение новых технологий, ликвидирующих барьеры на пути перемещения товаров, услуг, капиталов; качественно новое поколение средств транспорта и связи и их унификация, обеспечивающие быстрое распространение товаров и услуг, ресурсов и идей с приложением их в наиболее благоприятных условиях. В настоящее время передача информации осуществляется практически безотлагательно. Сообщения об экономических возможностях и сделках быстро передаются по всему миру. Для товаров и некоторых видов услуг пока еще требуется несколько дней и даже недель, чтобы попасть из одного места в другое, информация же передается немедленно. Если в каком-либо уголке мира происходит существенное изменение на рынке, то о нем становится известно практически мгновенно во всех других его частях. Это особенно характерно для событий на фондовых биржах, валютных и товарных рынках, а также для научных открытий и их использования. Следовательно, удаленность партнеров друг от друга перестает быть решающим препятствием для их производственного сотрудничества; быстрое распространение знаний в результате научного или других видов интеллектуального взаимообмена; резкое сокращение благодаря передовым технологиям транспортных, телекоммуникационных издержек, значительное снижение затрат на обработку, хранение и использование информации, что облегчает глобальную интеграцию национальных рынков. Приводятся поистине разительные цифры. «Стоимость трехминутного разговора между Лондоном и Нью-Йорком упала (в реальном выражении) с 300 долл. в 1930 г. до 1 долл. в 1998 г. Стоимость компьютерной обработки единицы информации за последние 20 лет (с 1975 по 1995 г.) сокращалась ежегодно (в реальном выражении) на 30%»[].

2. Организационные:

международные формы осуществления производственно-хозяйственной деятельности (ТНК): организационные формы, рамки деятельности которых выходят за национальные границы, приобретают международный характер, способствуя формированию единого рыночного пространства; выход неправительственных организаций на многонациональный или мировой уровень. Новую глобальную роль стали играть такие международные организации, как ООН, МВФ, Всемирный банк, ВТО и т.п.; превращение многонациональных компаний и других организаций, как частных, так и государственных, в основных действующих лиц глобальной экономики.

3. Экономические:

либерализация торговли товарами и услугами, рынков капитала и другие формы экономической либерализации, вызвавшие ограничение политики протекционизма и сделавшие мировую торговлю более свободной (если в 1947 году средний уровень ставок импортных тарифов составлял 50—60%, то в начале 90-х годов он снизился до 9,6%, а в дальнейшем Всемирная торговая организация предполагает довести его до 3% []); небывалая концентрация и централизация капитала, взрывообразный рост производных финансово-экономических инструментов, резкое сокращение времени осуществления межвалютных сделок; внедрение международными экономическими организациями единых критериев макроэкономической политики, унификация требований к налоговой, региональной, аграрной, антимонопольной политике, к политике в области занятости и др.; усиление тенденции к унификации и стандартизации. Все шире применяются единые для всех стран стандарты на технологию, экологию, деятельность финансовых организаций, бухгалтерскую и статистическую отчетность. Стандарты распространяются на образование и культуру.

4. Информационные:

радикальное изменение средств делового общения, обмена производственной, научно-технической, экономической, финансовой информацией; появление и развитие принципиально новых систем получения, передачи и обработки информации позволили создать глобальные сети, объединяющие финансовые и товарные рынки, включая рынки ноу-хау и профессиональных услуг. Информационное обслуживание непосредственно связано с успехами в электронике — с созданием электронной почты, Интернет; формирование систем, позволяющих из одного центра управлять расположенным в разных странах производством, создающих возможности оперативного, своевременного и эффективного решения производственных, научно-технических, коммерческих задач не хуже, чем внутри отдельных стран. Обмен информацией в реальном времени знаменует настоящую революцию в менеджменте и маркетинге, в управлении финансовыми и инвестиционными потоками, возникают новые формы реализации продукции (например, электронная торговля). Компьютеризация, системы электронных счетов и пластиковых карт, спутниковая и оптико-волоконная связь позволяют практически мгновенно перемещать финансовую информацию, заключать сделки, переводить средства с одних счетов на другие независимо от расстояния и государственных границ.

5. Политические:

ослабление жесткости государственных границ, облегчение свободы передвижения граждан, товаров и услуг, капиталов;

окончание «холодной» войны, преодоление политических разногласий между Востоком и Западом.

6. Социальные и культурные:

ослабление роли привычек и традиций, социальных связей и обычаев, преодоление национальной ограниченности, что повышает мобильность людей в территориальном, духовном и психологическом отношениях, способствует международной миграции; возникновение глобального единомыслия в оценке рыночной экономики и системы свободной торговли. На смену недавних противоречий между рыночной экономикой Запада и социалистической экономикой Востока пришло практически полное единство взглядов на рыночную систему хозяйства; проявление тенденции формирования глобализованных «однородных» средств массовой информации, искусства, поп-культуры. Английский язык становится международным языком общения, облегчая межкультурное общение, учебу и взаимопонимание; преодоление границ в образовании благодаря развитию дистанционного обучения; либерализация подготовки трудовых ресурсов, что ведет к ослаблению контроля национальных государств за воспроизводством «человеческого капитала».

§2. Истоки и механизмы глобализации экономики

Исторически сложилось так, что интернационализация хозяйственной жизни, а во второй половине ХХ века – также глобализации экономики и региональной интеграции началась в Западной Европе, а затем в Канаде, США и Австралии, а также Японии. На протяжении первых 16–18 веков новой эры эта группа стран, именуемая сегодня “Западом”, по уровню своего развития мало отличалась от остального мира, если судить по такому обобщающему критерию, как ВВП на душу населения. По подсчетам известного исследователя истории мировой экономики Ангуса Мэддисона, в течение первых полутора тысячелетий н. э. эти показатели в странах Запада и во всех остальных были весьма близки и составляли (в долл. 1990 г.) на рубеже нашей эры соответственно 440 и 400 долл., а в 1500 г. – 624 и 545 долл. Запад начал явно отрываться от остального человечества лишь в XVIII–XIX вв [].

Главным образом благодаря тому, считает этот ученый, что здесь своевременно осознали способность человека преобразовать на основе исследований и экспериментов и подчинить себе силы природы и поняли, что для реализации этих способностей человека-инноватора, человека-предпринимателя необходимо создать благоприятные общественные условия. Исследовательский аспект в экспериментальной науке имел для Запада исключительное значение и стал главным условием ускорения технического прогресса, проявившего себя в полную силу в XIX–ХХ веках. Структурные перемены, устранившие ограничения на рынках, свободная купля-продажа собственности, успехи в создании корпораций и бухгалтерской отчетности и формирование надежных финансовых институтов — все это способствовало снижению рисков и развитию предпринимательства. В отличие от этого в остальной части мира отношения собственности и другие общественные институты оставались традиционно нацелены на защиту общинных и клановых приоритетов, на поддержание социального равновесия и были гораздо менее пригодны к тому, чтобы допускать самостоятельность отдельных личностей, поощрять новаторство и рискованные социальные перемены.

Кроме того, немаловажное значение имели семейные и религиозные традиции. Западные семейные традиции предусматривали планирование рождаемости и ослабляли обязательства в отношении более дальних родственников, что способствовало концентрации, а не распылению богатства. В остальной части мира, напротив, доминировала восходящая к глубокой древности традиция многодетных семей, почитались родственные связи, обычай предписывал помогать даже дальней родне. Это мешало не только накоплению богатства у отдельных талантливых инноваторов, но и не позволяло создавать материальную основу для крупных технических прорывов.

В итоге сначала Западная Европа, а вслед за ней и другие страны Запада смогли в XVIII-XIX вв. достичь значительного технического прогресса, роста на этой основе производительности труда, активного развития международной торговли, вовлечения в собственный хозяйственный оборот природных ресурсов других стран, в том числе тех, которые все еще оставались на доиндустриальных и докапиталистических ступенях развития. Все это вместе взятое привело к тому, что благосостояние в странах Запада стало расти ускоряющимися темпами. В Англии, например, производительность труда (ВВП в расчете на один час затраченного рабочего времени) почти за два столетия, с 1700 г. по 1890 г., возросла в 3,5 раза, а за последующие сто лет, с 1890 г. по 1989 г., — в 6,5 раза. Соответственно росли здесь и подушевые доходы: в 3,1 и 4,9 раза.[] Остальное человечество продвигалось вперед очень медленно. Если на Западе средний доход на душу населения за последнюю тысячу лет повысился в 49 раз, то в остальной части мира — лишь в 7 раз1. Разрыв в уровнях технико-экономического развития и, соответственно, в доходах на душу населения между Западом и всеми прочими регионами вплоть до 70-х годов ХХ в. продолжал неуклонно увеличиваться.

Раскрепощение личности, поощрение свободы ее творчества, гарантии ее прав на плоды своего труда в сочетании с рыночной системой хозяйствования открыли в Западной Европе, США и других странах Запада неисчерпаемый источник постоянных инноваций и в технико-технологической сфере, и в области менеджмента, и в маркетинге. Это позволило Западу не только стать авангардом мирового экономического сообщества, но и использовать в своих интересах природные богатства и дешевую рабочую силу всего остального человечества. Сначала путем грубого военного насилия, создания колониальных империй и принуждения покоренных народов к уплате дани, но затем, по мере становления и развития в метрополиях капитализма, все более и более на основе рационального разделения труда между индустриальными метрополиями и аграрно-сырьевыми колониями и полуколониями с учетом абсолютных и относительных преимуществ каждой из сторон.

В действительности же торговая и инвестиционная экспансия индустриальных держав — явление многоплановое и по большому счету позитивное для стран, отставших в своем технико-экономическом, социальном и культурном развитии. В обмен на свои тропические и иные аграрные продукты, минеральное сырье или топливо они получают все более совершенные готовые изделия и услуги, представляющие собой конечный продукт долгого развития научно-технической мысли, огромных затрат интеллектуального труда и крупных капиталовложений. Сначала это был, скажем, паровоз, потом автомобиль, телефон, телевизор, компьютер и т. п. Не будь такого обмена, остальные страны не доросли бы до создания и потребления подобных товаров и услуг в течение многих десятилетий, а может быть, и столетий. Благодаря импорту здесь расширяется круг потребляемых товаров и услуг, а вместе с ним и кругозор местного населения. Оно начинает понимать, что можно жить богаче, комфортнее, содержательнее, чем жили многие поколения предков. Возникает общественная потребность в повышении уровня образования, растет квалификация рабочей силы и культура производства.

Со временем и, по историческим меркам, довольно скоро общая грамотность местных кадров, уровень их производственной культуры достигают такой ступени, когда становится возможным перенести в данную страну некоторые простейшие производства из той самой иной цивилизации. Тогда сюда начинает притекать инвестиционный капитал, открываются разного рода школы и курсы по подготовке местных работников нужного профиля, растет их занятость. Да, они получают за свой труд в несколько раз меньше, чем их собратья в странах мирового авангарда, но все же эти заработки существенно выше прежних, когда они в деревне пасли скот, занимались примитивным земледелием или рыболовством. Да, урбанизация в таких странах сплошь и рядом принимает уродливые формы, но в конечном счете уровень бытовой и общей культуры народа повышается намного быстрее, чем прежде. Да, разрушаются вековые общинно-клановые традиции, но средний жизненный уровень растет, подрывая экономические основы самих этих традиций.

Страны Запада, как авангард мирового сообщества, в силу объективных экономических императивов не могут существовать без расширения экспорта своих товаров и услуг. Жесткая конкуренция на мировом рынке заставляет их товаропроизводителей изобретать все новые, все более удобные потребительские товары и услуги, все более эффективные инвестиционные изделия. А это сопряжено с неуклонным повышением их науко- и техноёмкости. Но чем выше их науко- и техноёмкость, чем больше затраты на исследования и разработки, на проектирование и внедрение в производство, тем настоятельнее потребность в массовом сбыте, масштабы которого все более превосходят объем внутреннего спроса. Поэтому постоянные поиски все более обширных внешних рынков стали условием существования обрабатывающей промышленности и сферы услуг высокоразвитых стран Европы и Запада в целом.

Речь идет не просто об экстенсивном расширении внешних рынков, но и о повышении их емкости в результате роста доходов населения периферийных стран, накопления там капитала и объемов инвестирования. Таким образом, хотя ТНК Запада и заинтересованы в сохранении низкой оплаты труда в странах дислокации их зарубежных филиалов, они не меньше, а возможно, даже еще больше заинтересованы в увеличении платежеспособного спроса их населения и накопления здесь капитала как условия расширения спроса на инвестиционные товары.

В свою очередь и страны мировой периферии оказались шаг за шагом втянутыми в международное разделение труда, внешнюю торговлю и кредитно-финансовые связи настолько, что уже не в состоянии без них решать собственные экономические, социальные, демографические и прочие проблемы. Они больше не могут, как в прошлых столетиях, не догонять страны, ушедшие вперед в технико-экономическом, социальном и культурном отношениях. В ХХ в., особенно в последние его десятилетия, сложился, таким образом, своеобразный геоэкономический симбиоз мирового авангарда и обширной периферии. При всех противоречиях и конфликтах между ними они все более нуждаются друг в друге.

Однако такой симбиоз – не застывшее равновесие однажды возникшей взаимозависимости. Это живое, саморазвивающееся и все более углубляющееся взаимодействие двух различных подсистем единого геоэкономического организма.

Механизм такого взаимодействия в самом упрощенном виде выглядит так. Исходным двигателем выступает высокая доходность науко- и техноемкой продукции. Если продажа на мировом рынке одного килограмма сырой нефти приносит 2–2,5 цента прибыли, то килограмм бытовой техники дает 50 долл., килограмм авиационной техники – 1000 долл., а килограмм электроники и информационной техники позволяет заработать до 5 тыс. долл. Непрерывное появление в странах Запада все более высоких технологий позволяет им получать на внутренних и мировом рынке постоянно растущие доходы, повышать свой общий уровень жизни, а следовательно, оплату труда и социальную защиту наемных работников. Но это увеличивает издержки на оплату труда и удорожает практически всю массу производимых в данной стране товаров и услуг, как в науко- и техноемких отраслях, так и во всех остальных. Соответственно понижается международная ценовая конкурентоспособность ее товаров и услуг. Если высокотехнологичные товары и услуги при этом менее уязвимы, поскольку их конкурентоспособность определяется не столько ценой, сколько их качеством, то продукция менее высоких “этажей” производственной пирамиды страдает от этого значительно больше. Выпускать ее в данной стране становится невыгодно.

Это обстоятельство заставляет предпринимателей высокоразвитых стран постоянно выносить нижние “этажи” отечественного производства в менее развитые страны, где рабочая сила дешевле, но уровень ее квалификации уже поднялся настолько, что позволяет освоить перемещаемые производственные структуры или хотя бы некоторые их технологические звенья. Так складываются транснациональные производства все более сложных промежуточных и готовых изделий, стоящих, так сказать, одной ногой в индустриальных странах, а другой — в развивающихся.

В последние десятилетия добавился еще один стимул к такому переносу из высокоразвитых стран в менее развитые нижних “этажей” производственной пирамиды – обострение экологических проблем. В Западной Европе и других развитых регионах с большой плотностью населения, высокой степенью урбанизации и насыщенности производствами с вредными отходами загрязнение окружающей атмосферы, водоемов и почвы приняло угрожающие масштабы. Это заставило вводить все более жесткие экологические стандарты, увеличивать расходы по их соблюдению, повышать штрафы за их нарушение. В результате экологические издержки, особенно высокие в добывающей промышленности, в химической, металлургической и других отраслях первичной обработки природного сырья, стали весомой составляющей в конечной цене продукта. В сущности, экологические издержки – аналог постоянно растущих издержек на оплату труда: и то и другое выгоняет предпринимателей с удобных, насиженных мест дома и заставляет рыскать по свету в поисках более прибыльного вложения капиталов.

Таким образом, исторически сложившаяся структура международного разделения труда постоянно модернизируется путем переноса из высокоразвитых стран в менее развитые трудоемких, материало- и энергоемких, а также экологически обременительных этажей реального сектора экономики. Кроме того, туда периодически “сбрасываются” технологии или виды изделий, прожившие первые три стадии своего жизненного цикла. Как уже сказано, такой перенос возможен лишь на достаточно подготовленную почву в смысле квалификации рабочей силы принимающей страны, уровня развития ее финансовой, транспортной и иной инфраструктуры, а также правовой и политической стабильности. Такой процесс носит более или менее каскадный характер: с самого верхнего уровня мировой технико-экономической пирамиды производственные мощности попадают, как правило, на ближайший к нему по уровню развития “ярус”, ускоряя темпы его развития. Оттуда со временем нижние “этажи” местного производства переносятся на следующий зарубежный “ярус” и т.д. Все это напоминает конструкцию многоярусного фонтана, когда вода, переполняя верхнюю чашу, последовательно стекает вниз из одной чаши в другую.

Этот процесс постепенно ускоряется. Во-первых, в силу повышения темпов технического прогресса в странах мирового авангарда. Об этом свидетельствует неуклонный рост здесь расходов на исследования и разработки. В четырех ведущих странах Западной Европы (Германии, Франции, Англии и Италии) они увеличились (в постоянных ценах) с 1981 г. по 1995 г. включительно в среднем в 1,4 раза, в США – в 1,6, в Канаде – в 1,8, в Японии – в 2 раза []. По оценкам специалистов, в ближайшие десятилетия ожидается значительное продвижение в сферах компьютерных технологий, генетики, имитирования мышления, новых материалов, в энергетике, на транспорте и в создании методов и систем защиты окружающей среды. Все это позволит открыть новые горизонты как для производителей, так и для потребителей. Но одновременно это будет “выталкивать” из Европы и других индустриальных стран в периферийные регионы все более широкие пласты менее высокотехнологичных производств.

Во-вторых, ускорению каскадного процесса способствуют нарастающие темпы экспорта прямых инвестиций из стран мирового авангарда в периферийные регионы. Ведь такие инвестиции несут с собой не только финансовые ресурсы, но и передовые технологии, первоклассный менеджмент и профессиональный маркетинг. Самый крупный экспортер таких капиталов – Западная Европа. В 1995 г. на ее долю приходилось 48,9% мирового объема прямых зарубежных инвестиций, а в 1998 г. – 62,6%. У США эти доли составили соответственно 25,7 и 20,5%. У остальных стран мирового авангарда – 10,7 и 8,6%. Правда, львиная доля таких капиталов вкладывается в другие страны самого Запада. Но в последние десятилетия положение стало меняться: в 1984–1989 гг. развивающиеся регионы мира поглотили уже 19,2% общего притока прямых иностранных инвестиций, в 1990–1994 гг. – 24,4%, а в 1995–1999 гг. – 30,6%. Зарубежные филиалы западных ТНК все охотнее десантируются на территорию развивающихся стран. В 1980 г. они обосновались в 50 таких странах, в 1990 г. – в 54, в 1995 г. – в 71 стране [].

При этом все большая доля прямых инвестиций из развитых стран вкладывается в обрабатывающие отрасли промышленности развивающихся регионов. В 1997 г. она достигла 33,6% против 9%, вложенных в сельское хозяйство и добывающие отрасли (55,6% приходилось на сектор услуг). Процесс глобальной диффузии капитала и технологий набирает силу.

В-третьих, этот процесс облегчается и ускоряется благодаря информационной революции, которая, с одной стороны, связывает весь мир единой сетью телекоммуникаций и позволяет получать необходимую информацию при любых расстояниях практически в реальном режиме времени, что существенно упрощает управление зарубежными филиалами ТНК. С другой стороны, она открывает перед развивающимися странами беспрецедентные возможности приобщаться к западной науке, технике, производственной и общей культуре несравненно быстрее, чем когда-либо в прошлом.

Все это и есть процесс глобализации экономики в действии. Зародившись первоначально в Европе, он давно уже стал всеохватывающим саморазвивающимся процессом, своего рода цепной реакцией, которая, разветвляясь и ускоряясь, прокладывает себе путь через все препоны. Рано или поздно она приведет к технико-экономической “вестернизации” всего мирового сообщества. Это, по всей вероятности, и будет основным стержнем мировой экономической истории в XXI веке. Гораздо менее прогнозируема “вестернизация” национальных культур, но это особая тема, выходящая за рамки данной статьи.

Наряду с явными благами процесс глобализации таит в себе и весьма серьезные опасности и подвохи. Вот лишь самые очевидные.

• Развитие глобального рынка капиталов и стремительный рост международных финансовых потоков, в значительной мере оторванных от реальных потребностей международной торговли товарами и услугами, благоприятствуют крупным валютным спекуляциям и другим аферам, расшатывающим финансовую систему прежде всего менее развитых стран. Это ввергает их экономику в глубокие и затяжные кризисы со всеми вытекающими из этого социальными и гуманитарными последствиями.

• Вывоз производительного капитала из индустриальных стран в развивающиеся – это утечка потенциальных, а нередко и реальных рабочих мест и, следовательно, рост безработицы в странах Запада со всеми вытекающими из этого социальными, бюджетными и внутриполитическими проблемами.

• Одно из проявлений глобализации – развитие международной транспортной инфраструктуры и существенное “сокращение расстояний”. Это значительно облегчает потоки мигрантов из бедных стран в богатые в поисках заработков и лучшей жизни. Нарастающий приток иммигрантов создает в странах Запада не только социальную, но и этническую напряженность, порождает неонационалистические тенденции, подтачивает основы демократии.

• Растущая прозрачность национальных границ в сочетании с информационной революцией и быстрым развитием компьютерных и других высоких технологий открывают новые горизонты для международной организованной преступности: наркобизнеса, распространения особо опасных видов оружия, торговли “живым товаром” и т. п.

Таким образом, у стержневой линии развития мировой экономики XXI века неизбежно будет своего рода тень – параллельная линия непрерывной борьбы против негативных последствий глобализации, постоянный поиск такого равновесия плюсов и минусов этого процесса, который устойчиво обеспечивал бы положительный их баланс.

§3. Сущность и основные черты глобализации экономики

«Первопроходцем» в исследовании проблематики глобализации экономики и «творцом» термина «глобализация» прослыл американский ученый Т.Левитт после выхода в свет в 1983 г. его книги «Глобализация рынков». С тех пор в научной и публицистической литературе, посвященной проблемам мирового хозяйства, термин «глобализация» подвергся массовому, хаотичному и нередко уродливому тиражированию. Более того, можно сказать, что прилагательное «глобальный» склоняется на любой лад, употребляется по меркам «житейского ума» (в последнем случае авторы, применяя термин «глобальный», и не понимая того, что он означает «всемирный», в лучшем случае отождествляют его с понятиями «общий», «государственный», «народнохозяйственный» и т.п.).

В подходах к толкованию данной категории можно выделить два полюса, своего рода «перегибы». С одной стороны, к глобализации привязывают практически любой мало-мальски значимый мирохозяйственный феномен, как в позитивном, так и в негативном плане. Такого рода абсолютизация, будь то неумеренное восхваление («глобалисты») или огульного охаивания («антиглобалисты»), широко распространенная в российских и зарубежных публикациях, не представляется плодотворной.

С другой стороны, совершенно неправомерно, как это делает, например, В.Найшуль, рассматривать глобализацию как «не более чем политический ярлык»,[] то есть политически мотивированный вымысел, не отражающий фундаментальные реалии и взаимосвязи в современном мире. Если бы это было так, то глобализацией вряд ли стали обстоятельно заниматься (на протяжении уже четверти века) многие весьма компетентные и авторитетные исследователи во всем мире, едва ли она продолжала бы будоражить умы влиятельных политиков, публицистов и широких слоев общественности во всем мире. Поэтому вполне закономерно, что подобная недооценка глобализации занимает периферийное место в публикациях, претендующих на научное осмысление этого явления.

Т.Левитт, как видно из названия его книги, понимал глобализацию как чисто рыночный феномен. Данным термином он обозначил объединение, интеграцию рынков отдельных продуктов, производимых транснациональными корпорациями (ТНК). Как лейтмотив его книги, пожалуй, можно рассматривать тезис, предсказывающий скорый конец таких ТНК, рыночная стратегия которых нацелена лишь на дифференцированные, специфические рынки тех или иных стран. Хотя Т.Левитт правильно признал будущее за глобально ориентированными ТНК, ищущими свои шансы во всем мире, его чисто рыночно-сбытовая интерпретация глобализации экономики, причем исключительно на фирменном уровне, представляется чрезмерно узкой и не дающей адекватного толкования данной категории[].

Следует подчеркнуть, однако, что сформулировать четкое определение категории «глобализация», показать ее связь с ранее введенными в научный оборот категориями, особенно «интернационализацией» и «транснационализацией», весьма сложно.

В литературе нет единства взглядов относительно определения глобализации. Одни экономисты под глобализацией понимают увеличение масштабов мировой торговли и других процессов международного обмена в условиях всё более открытой, интегрированной, не признающей границ мировой экономики. Причём имеются в виду не только внешняя торговля, но и валютные потоки, движение капитала, обмен технологиями, информацией и идеями, перемещение людей.

Другие видят суть глобализации в расширении взаимосвязей и взаимозависимостей людей и государств, которое выражается в процессах формирования планетарного информационного пространства, мирового рынка капиталов, товаров и рабочей силы, в интернационализации проблем техногенного воздействия на внешнюю среду, борьбы с терроризмом и обеспечения безопасности.

Третьи определяют глобализацию как процесс, связанный с возрастающей открытостью экономик, ростом их взаимозависимости и углублением интеграции в мировую экономику.

Наряду с определениями глобализации экономики, правильно фиксирующими тот или иной «набор» ее внешних признаков, в российской литературе встречаются и довольно своеобразные дефиниции, в лучшем случае лишь отчасти имеющие отношение к глобализации и в целом не раскрывающие ее сущность. Так, Л.Слуцкий (доктор экономических наук, депутат Госдумы РФ) в отнюдь не малотиражном и не безвестном издании пишет: «В начале ХХ века 95 процентов трудоспособного населения развитых стран было занято физическим трудом. Но «средневзвешенный» показатель такого рода для XXI века, по прогнозам специалистов, составит лишь 10 процентов. Девять из десяти работников будут трудиться за компьютерами. Столь грандиозных по масштабам и стремительных переворотов мировая экономика не знала. Поэтому на базе информационно-технологической интеграции мира по сути начинает складываться новая формация, идущая на смену классическому капитализму. Этот процесс сегодня и принято называть глобализацией»[]. Такое толкование глобализации вызывает целый ряд принципиальных возражений:

на фоне сохранения большого числа традиционных профессий и технологий, особенно в доминирующей в постиндустриальном обществе сфере услуг, вызывает сомнения прогноз «специалистов» по поводу 10%. Эти «специалисты» явно обладают уникальной научной смелостью, если берутся прогнозировать средневзвешенный показатель на целое столетие вперед;
работа отдельных участников экономических, в том числе мирохозяйственных, отношений с компьютерами далеко не всегда воплощает информационно-технологическую интеграцию между ними. Так, использование компьютеров на автозаводах конкурирующих фирм для управления процессом сборки не означает никакой интеграции между ними. Наоборот, их использование происходит изолированно, при этом тщательно оберегаются секреты производства. Информационно-технологическая интеграция в глобальном масштабе, действительно, относится к сущностным чертам глобализации экономики, но в совершенно ином контексте, чем замещение физического труда интеллектуальным. К тому же, как будет показано ниже, это лишь одна из черт глобализации экономики, неразрывно связанная с рядом других характеристик последней;
под классическим капитализмом в экономической теории понимается капитализм свободной конкуренции XIX века, возникший в ходе промышленного переворота, со всеми его противоречиями и социальными диспропорциями. Если бы этот общественный строй оставался таковым, — а по Л.Слуцкому получается, что только в нынешнем веке на смену классическому капитализму идет нечто иное, — то он давно бы рухнул. Однако после этой стадии капитализм прошел несколько стадий развития, претерпев глубокую качественную трансформацию. Современный рыночно-государственно регулируемый, социально ориентированный капитализм (его также не без оснований именуют «некапиталистическими» терминами: «социальное рыночное хозяйство», «постиндустриальной общество» и др.), существенным образом отличаясь в лучшую сторону от «манчестерского» капитализма, доказал — в отличие от своего классического предшественника — свою жизнестойкость и приемлемость для подавляющего большинства членов общества;
глобализация — это не только процесс, но и состояние мирового хозяйства, т.е. сложившийся феномен, обладающий рядом тесно взаимосвязанных сущностных черт.

Существуют и другие определения глобализации. Доктор экономических наук ГУ-ВШЭ дал такую трактовку глобализации: «глобализация (мировой) экономики — это объективно сложившийся феномен и одновременно мирохозяйственный процесс, активно развернувшийся в конце XX века. В самом общем, в самом кратком виде глобализацию можно было бы охарактеризовать как высшую стадию (ступень, форму) интернационализации хозяйственной жизни ее сердцевины — научно-производственной интернационализации»[]. Более полно сущность глобализации экономики раскрывается в совокупности имманентных ей, органически взаимосвязанных основных черт, которые рассматриваются ниже. Рассмотрению этих черт необходимо предпослать два методологически важных соображения.

Для раскрытия сущности глобализации экономики принципиально важен вопрос о том, когда интернационализация перешла в свою качественно новую, глобализационную стадию. На Западе, как отмечалось выше, о ней заговорили еще в начале 1980-х годов в связи с резким, скачкообразным повышением роли ТНК во всемирном хозяйстве и качественными изменениями в их рыночных стратегиях. Действительно, ТНК — ключевой субъект мировой экономики, а транснационализация — своего рода стержень процесса глобализации. Таким субъектом ТНК стали в 80-х гг. ХХ века в рамках «мировой системы капиталистического хозяйства», в которой получили распространение и некоторые другие сущностные черты глобализации.

Вместе с тем «мировая система социалистического хозяйства», неотъемлемая и весомая часть всемирной экономики, оставалась в стороне от транснационализации и других проявлений глобализации экономики. Если не считать СФРЮ и КНР, вступивших на путь построения рыночной экономики и занявших своего рода промежуточное положение между двумя системами, в прочих «социалистических» странах ТНК не имели не только доминирующих, но и прочных, а в СССР и вообще сколько-нибудь серьезных позиций, основанных на прямых инвестициях и возникшей в связи с этим собственности на производительный капитал.

Поэтому транснационализация и другие рассматриваемые ниже проявления глобализации экономики приобрели действительно глобальный характер только в результате распада СССР и краха «реального социализма» в начале 1990-х годов. Вследствие этого было преодолено разделение мира на две общественные системы и все страны (за редчайшими исключениями — прежде всего Северная Корея и Куба) стали развиваться по более или менее сходной социально-экономической модели. Доминирующая роль ТНК после этого действительно стала глобальной. Поэтому следует исходить из того, что интернационализация окончательно перешла собственно в стадию глобализации экономики именно в последнем десятилетии XX века и в настоящее время набирает темп, приобретает все большую глубину и интенсивность.

Итак, глобализация экономики суть одновременно и достигнутая (высшая) стадия интернационализации хозяйственной жизни, т.е. сложившийся феномен, и продолжающийся процесс. Как первое, так и второе представляют собой не некий выдуманный по политическим мотивам фантом, обозначаемый неким ярлыком, а объективную реальность, которая оказывает, хотя и в неодинаковой мере (она прямо зависит от степени открытости и «самодостаточности» национальных хозяйств), воздействие на различные стороны общественной жизни всех стран и народов мира.

Основные, сущностные черты глобализации необходимо иметь в виду не только при рассмотрении уже проявивших себя реалий и тенденций, но и при разработке прогнозов развития мировой экономики на долгосрочный (10-15 и более лет) и на более короткий периоды. К этим чертам необходимо отнести прежде всего следующие характеристики:

1) Лидирующая, во многом детерминирующая роль в мировом хозяйстве транснациональных корпораций, которые задают тон в глобальном экономическом и научно-техническом развитии, господствуют на важнейших рынках товаров в форме материального продукта, услуг, капиталов, знаний и высококвалифицированной рабочей силы. По данным последнего ежегодного доклада ЮНКТАД о мировых инвестициях, в 2006 г. в мире действовало 78 тыс. ТНК, располагающих 780 тыс. зарубежных филиалов.[] Однако среди них действительно ведущую, если не доминирующую роль в мировой экономике и процессе глобализации играют не более чем 2-3 тыс. первоклассных Multis, главным образом около 500 ТНК высшего эшелона, и 100-150 лидеров среди транснациональных банков (ТНБ).

Как раз эти ТНК, особенно занимающие господствующие позиции в высокотехнологичных, «устремленных в будущее» отраслях (электронной, авиакосмической, наиболее передовых секторах машиностроения, в производстве новых материалов и др.), определяют лицо современной глобальной экономики и являются «визитной карточкой» стран своего происхождения. На 500 ведущих ТНК приходится свыше 1/3 экспорта обрабатывающей промышленности, 3/4 мировой торговли сырьевыми товарами, 4/5 торговли новыми технологиями. Доминирование транснационального капитала еще более отчетливо выражено в банковской сфере. Своей всемирной сетью дочерних компаний за рубежом и «паутиной» трансграничных бизнес-операций они обеспечивают глобальное «сцепление» различных сегментов мирового хозяйства, теснейшие взаимопереплетение и взаимозависимость национальных процессов воспроизводства.

ТНК и ТНБ высшего эшелона, инициировав «интернационализацию по-капиталистически» в одной (количественно и качественно преобладающей) части Земного шара, в эпоху сосуществования двух мировых систем, с переходом в последнем десятилетии ХХ века к глобализации в собственном смысле этого слова, т.е. в планетарном масштабе, продолжают выступать главным мотором и субъектом современной глобализации экономики.

В этой связи требует адекватной интерпретации то обстоятельство, что даже в наиболее развитых странах «золотого миллиарда» преобладающая часть ВВП и самодеятельного населения приходится на мелкие и средние фирмы. Безусловно, экономическое и особенно социальное (прежде всего для обеспечения высокого уровня занятости трудоспособного населения) значение такого рода фирм трудно переоценить. Вместе с тем не они определяют основные пропорции развития мировой экономики. В своем становлении и развитии они прямо или косвенно во многом зависят от более крупных агентов экономических, особенно мирохозяйственных, отношений. ТНК обеспечивают около 1/4 мирового ВВП, но в качественном отношении это лучшая часть глобального продукта, определяющая лицо современного мирового хозяйства и направления его научно-технологического развития.

Вместе с тем, определяя магистральные направления мирового экономического и научно-технического развития, ТНК своими глобальными операциями порождают и негативные явления, о которых речь пойдет ниже.

2) Приоритет мирохозяйственных отношений по сравнению с внутриэкономическими. На доглобализационных этапах интенационализации внутриэкономические отношения выступали как первичные, а мирохозяйственные отношения (международные экономические отношения) — как вторичные, производные. В условиях глобализации экономики те и другие поменялись местами. В результате, как правильно отмечает Ю.Шишков, в условиях глобализации экономики «мировое экономическое сообщество из рыхлой совокупности более или менее взаимосвязанных стран превращается в целостную экономическую систему, где национальные (страновые) социумы оказываются составными элементами единого всемирного хозяйственного организма, а их судьбы в возрастающей мере определяются ходом развития этого организма как целого»[].

Эта сущностная черта глобализации экономики все более полно проявляет себя как глобальный императив для формирования политики национальных государств, что имеет самое прямое отношение и к России. В этой связи трудно не согласиться с Ю.Лужковым, что «внешние, глобальные факторы и обстоятельства все более влияют на возможности внутреннего развития страны. Где-то ограничивают их, а в чем-то предопределяют приоритеты и выбор необходимых решений в модернизации экономики и социальной сферы».[]

3) Развертывание глобальной информационно-технологической революции: переворот в средствах телекоммуникаций на базе микроэлектроники, кибернетики, спутниковых и цифровых систем связи, появление всемирной сети компьютерной связи «Интернет» (по своему историческому значению оно, как справедливо отмечают многие авторы, сопоставимо с изобретением книгопечатания).

4) Универсальное, всеохватывающее влияние НТП (на современном этапе НТР) в широком смысле слова на все стороны интернационализации производства (НИОКР, организацию и управление производством и т.д.) и капитала в условиях экономики знаний. Именно знания в широком смысле (а не природные ресурсы, материальные ценности или что-то иное), которые по самой своей природе стремятся к глобализации, в процессе глобализации утвердили себя как решающий фактор экономического и социального прогресса во всемирном масштабе, несущий судьбоносный характер для стран, крупных регионов и континентов.

5) Гармонизация стандартов (технологических, экологических, статистических, бухгалтерских, финансовых и др.). Благодаря этому обеспечена в целом достаточно прочная, хотя и не полная, «стыковка» и взаимозаменяемость различных готовых изделий и их компонентов, а также технологий и фаз воспроизводственного процесса. Это содействует обеспечению все большей свободы конкуренции в мировом хозяйстве, приданию ей действительно глобального характера.

6) Расширение до всемирных масштабов и интенсификация международного межфирменного сотрудничества в различных формах, особенно специализации и кооперации (производственной, научно-технологической, научно- производственной).

7) Расширение до глобальных масштабов сфер, форм и механизмов интернационализации капитала, скачкообразное увеличение масштабов и интенсивности его миграции между государствами, особенно промышленно развитыми странами, повышение концентрации и централизации капитала на основе слияний и поглощений компаний и банков; резкое усиление влияния финансово-банковской сферы, достигшей весьма высокого уровня глобализации, на материальное производство.

8) Утверждение глобальной регулирующей роли международных экономических и финансовых организаций (ВТО, МВФ, Всемирного банка и др.). В этой связи необходимо особо отметить формирование на базе ГАТТ Всемирной торговой организации, начавшей свою деятельность в 1995 г. и насчитывающей к началу 2008 г. 151 участник. Если ГАТТ распространял свою регулирующую деятельность главным образом, если не исключительно, на мировую торговлю товарами в форме материального продукта, то к компетенции ВТО относится также регулирование торговли услугами (ГАТС), защиты прав интеллектуальной собственности и торговля ими (ТРИПС), торговых аспектов инвестиционных мер (ТРИМС). Таким образом, ВТО, вызванная к жизни императивами глобализацией, в гораздо большей мере призвана соответствовать сущности глобализации.

9) Охват региональной интеграцией всех важнейших экономических регионов мира (ЕС, НАФТА, МЕРКОСУР, АСЕАН, АТЭС, ЕврАзЭС, СНГ и др.). В российских публикациях этот процесс часто именуют регионализацией. Такой подход, безусловно, имеет право на жизнь. Вместе с тем в Европейском Союзе под регионализацией понимается нечто иное: «сцепление» экономик регионов различных государств как результат межстрановой региональной интеграции, например, по оси Юго-Западная Германия — Западная Австрия — Северная Италия или регионов различных стран Евросоюза, примыкающих друг к другу вдоль побережья Северного моря. Такое «сцепление» может быть значительно более интенсивным, чем между различными районами в рамках отдельных стран, например, между Северной и Юго-Восточной Германией, а тем более между Северной и Южной Италией.

Поскольку интеграция носит региональный характер, она, на первый взгляд, противоречит глобализации экономики, охватывающей весь мир. Действительно, члены региональных интеграционных группировок предоставляют друг другу взаимные льготы, которые служат для них привилегированным инструментом в конкурентной борьбе с соперниками из третьих стран.

При этом отдельные интеграционные группировки выступают как члены влиятельных глобальных экономических организаций. Так, не только отдельные страны ЕС, но и Евросоюз как международная организация являются членами ВТО. Это способствует интенсификации процесса либерализации мировой торговли в рамках ВТО, т.е. содействует дальнейшему развертыванию глобализации в целом. В обобщенном виде соотношение между обоими феноменами и отражающими их научными категориями удачно характеризует формулировка Ю.Шишкова: если глобализация — это новое качество интернационализации на стадии предельно возможного развития ее вширь, то интеграция — наивысшая ступень развития ее вглубь.[]

§4. Основы экономического развития в эпоху глобализации

Для того, чтобы понять основы экономического развития в эпоху глобализации необходимо выделить базовые принципы этого развития:

1. Принцип экономического плюрализма заключается в многообразии форм и видов экономического самовыражения.

Основные экономические факторы, обуславливающие действие принципа, следующие:

Переход к «экономике знаний» (при котором в экономике вообще и трудовой деятельности в частности главную роль начинает играть созидание и использование знаний, или так называемого «интеллектуального капитала»), или сдвиг в сторону «знание-интенсивных» отраслей от капитало- и трудоинтенсивных и, вместе с тем, отчуждение индивида от общества (относительная исключенность человека из социальных связей, при котором утрачиваются взаимные обязательства людей по соблюдению социальных предписаний, утрачивается чувство общности, происходит рост безличных механизмов социальной связи, рост индивидуализма).
Технологические сдвиги в производстве и использовании энергии, а следовательно, в производстве веществ и материалов, в развитии транспортных систем, а также в средствах и методах передачи информации.
Увеличение множества коммуникаций (взаимодействий между людьми, бизнес-общения), информационно-насыщенных продуктов и услуг, передающихся с помощью средств электроники (компьютеризация общества).
Увеличение форм организации бизнеса (например, появление электронной, или сетевой, экономики, распространение электронной кооперации, увеличение количества религиозных и семейных производственных команд, интеллектуальных рабочих и т.д.).
Изменения в характере и содержании труда (например, перенесение профессиональной активности с заводов и учреждений в индивидуальные жилища работников, рост интеллектуализации труда, новый баланс полов и возрастов, повышенная эмоциональная нагрузка, новые формы мотивации и контроля труда, новые формы занятости, новые формы организации профсоюзов и т.д.).
Распространение небольших, гибких и восприимчивых к нововведениям производственных систем, тенденция к дематериализации производства.
Возникновение новых форм участия работников в собственности, прибыли и управлении (происходящее в связи с возрастанием доли капитала, контролируемого теми, кто занят в данной организации).
Новая структура общественного производства, увеличение доли в ВВП третичного сектора экономики (переход к так называемому «обществу услуг»).

Рост многообразия экономического самовыражения в современных условиях имеет вполне серьезные основания. Известно, что различные формы сознания отражают различные стороны действительности. Например, экономическое бытие общества определяет экономическое сознание, а следовательно, и различные формы и виды экономического самовыражения (т.е. активизации людей в сферах их включенности в производственные отношения). Следует заметить также, что плюрализм самовыражения различных социальных групп делает их интересы все более несопоставимыми и множественными, что может инициировать в будущем множество локальных конфликтов экономических интересов. Следует отметить, что экономический плюрализм можно рассматривать не только в социальном, но и в техническом аспекте. Например, конвергенция, интеграция и унификация международных финансовых рынков компенсируются увеличением многообразия финансовых инструментов.

2. Принцип экономической импульсивности заключается в росте импульсивности экономического самовыражения и силы его проявления.

Основные экономические факторы, обуславливающие действие принципа, следующие:

Системное расслоение общества по уровню доходов (имущественное неравенство), трансформирующее структуру производительных сил, расширяющее границу между более импульсивными экономическими агентами, а точнее, способными (а следовательно, имущими) и неспособными (в большинстве своем неимущими) участвовать в новом общественном производстве, создавать и продавать новые конкурентоспособные товары (оказывать новые услуги).
Рост безработицы (по мнению ряда авторитетных западных аналитиков, в наступившем столетии для функционирования мировой экономики будет достаточно 20 % населения) и социальной незащищенности широких слоев населения (даже бывшие европейские «государства всеобщего благоденствия» все более утрачивают функцию социальной поддержки населения, защиты слабых его категорий).

В соответствии с данным принципом возрастает вероятность потери контроля ГЭИ над нормальным функционированием мирохозяйственной системы и возникновением глобальной нестабильности. Косвенно это подтверждают известные трагические события в США. Все усилия же продлить существование мировой капиталистической системы, разрушить сверхгосударства и т.п. могут обернуться «выпуском джинна из бутылки». Вместе с тем импульсивность самовыражения различных социальных групп (включая криминальные сообщества) увеличивает вероятность возникновения принципиально новых форм так называемых «опасных классов» (т.е. тех, кто беспокоит ГЭИ, людей, владеющих капиталом, правящих или принимающих решения), от чего еще более возрастает риск глобальной нестабильности в мирохозяйственной системе.

3. Принцип экономической динамичности заключается в росте динамичности, неустойчивости, изменчивости экономического самовыражения.

Основные экономические факторы, обуславливающие действие принципа, следующие:

Гибкость и подвижность информационных сетей.
Многообразие финансовых инструментов и высокая степень их динамизма.
Глобальная подвижность и неустойчивость мировых финансовых потоков.
Глобальное нарастание неустойчивости (изменчивости и непредсказуемости) мировой финансовой системы, возникновение угрожающих кри зисных тенденций, неспособность современных финансовых институтов (в том числе международных) эффективно их контролировать.

В соответствии с данным принципом следует отметить, что мировая экономическая элита (ГФИ и т.п.) в будущем, вероятно, также станет более динамичной и открытой (временно). Четко структурированная организация (или бизнес-сообщество) как таковая будет отмирать.

4. Принцип экономического глобализма заключается в глобализации экономики и иных областей общественных отношений.

Основные экономические факторы, обуславливающие действие принципа, следующие:

Стремительное развитие процесса транснационализации экономических связей, интеграция национальных финансовых рынков, беспрецендентное взаимопроникновение внутренней и внешней политики государств, которые все больше и больше зависят от мировых финансов (многие специалисты признают, что глобальная финансовая система больше не проводит границу между внутренней и внешней экономической политикой страны, обе они проникают друг в друга и формируют друг друга, по мере того как глобальные рынки переносят последствия внутренней политики любой страны также на экономики других стран), нацеленность элит на образование единого всеобщего мирового рынка.
Относительное ослабление регулирования мировых финансовых рынков (при увеличении их объемов и оборотов операций, росте конкуренции между ними).
Расширение мировой финансовой системы за счет вхождения в мировую экономику развивающихся стран (возрастает глобальная неустойчивость).
Постоянное увеличение огромной массы капиталов (включая потоки капиталов между странами), крайняя подвижность которых (обусловленная возрастанием скорости перевода с одного рынка на другой) создает напряженную обстановку, высокая степень концентрации финансовых ресурсов как на макроэкономическом уровне (бюджетные системы государств и международных организаций), так и на глобальном уровне (межгосударственная экономическая интеграция, включая ее финансовую и валютную составляющую).
Тенденция к концентрации капиталов, растущая автономизация глобальных коммерческих и финансовых конгломератов, или субгосударственных экономических субъектов (ТНК, ТНБ и др.), располагающих значительной финансовой властью, рост их влияния на народохозяйственные комплексы отдельных стран.
Рост интенсивности финансовых трансакций, высокая степень мобильности и взаимосвязи финансовых рынков (например, кризис, первоначально возникший на каком-то одном рынке, может быстро распространиться на другие, что может иметь непредсказуемые последствия для всей мировой финансовой системы) на базе новейших информационных технологий.

В соответствии с этим принципом происходит как финансово-экономическое, так и иное (политическое, религиозное и т.д.) сближение и интеграция мелких национальных сообществ, образования новых укрупненных социально-политических блоков. Прежняя система мировых координат, базировавшаяся на принципах суверенности национальных государств и самостоятельности национальных экономик, трансформируется в некую глобальную сложноподчиненную систему геоэкономически интегрированных национальных пространств, стянутых ресурсными и финансовыми потоками между «новыми» формальными субъектами глобального финансового управления — нечетко структурированными сетевыми транснациональными бизнес-системами (разного рода ассоциации ТНК, ТНБ и т.п.), являющимися своего рода системообразующими узлами в сети глобальной экономической паутины. Формируется некая глобалитарная «узловая» экономика со своими принципиально новыми (экономическими) субъектами — «странами-системами». При этом растет конкуренция между ними. В то же время принцип глобализации отнюдь не означает однородности или однотипности социально-экономического развития регионов. Иными словами, на одном уровне (или в одном аспекте) идет процесс интернационализации, а на другом — процесс регионализации, раздробления государств, крупных государственных образований. Вместе с тем региональные рынки в соответствии с вышеуказанными принципами импульсивности и динамичности (усиливающими кризисные тенденции в мировой капиталистической системе) станут менее управляемыми, более «дикими». Любые же попытки структурировать какую-либо систему управления, ввести правила, дающие гарантии собственности, или же какие либо стандарты экономического поведения без учета основных аспектов предлагаемой ниже модели корпоративного мира в силу вышеуказанных принципов плюрализма, импульсивности и динамизма (экономического самовыражения), вероятно, обречены на неудачу (что резко повышает вероятность возникновения новых — а также усиления старых — локальных финансовых конфликтов и потери управления над ними).

Вышеуказанные принципы можно рассматривать и как наиболее общие риски в условиях финансовой интернационализации и глобализации, учитывать которые необходимо при разработке концепции постиндустриального государства. Снизить риск социальной дезинтеграции, обусловленной действием вышеуказанных принципов, позволит введение новых форм хозяйственной организации, среди которых в первую очередь следует отметить модель постиндустриального корпоративного государства.

ГЛАВА 2. ПОСЛЕДСТВИЯ ГЛОБАЛИЗАЦИОННЫХ ПРОЦЕССОВ

§1. Перспективы глобализации

Рассмотренные в первой части настоящей статьи сущностные черты глобализации, продвигающие человечество вперед по пути социально-экономического прогресса, не дают оснований предсказывать ей «вечную жизнь» и бесконечное поступательное развитие. Она в отдаленном будущем при определенном стечении обстоятельств может быть приторможена и даже временно повернута вспять. Так уже было в период между двумя мировыми войнами, когда наметившаяся в начале XX века тенденция к приданию интернационализации хозяйственной жизни всемирного характера (т.е., по современной терминологии, к глобализации) по целому ряду причин фундаментального, планетарного характера сменилась тенденциями к дезинтеграции и даже автаркизму в широких территориальных рамках.

В принципе мир не гарантирован от такого поворота событий, хотя на фоне современных магистральных тенденций развития человечества он в ближайшем десятилетии маловероятен и научно не предсказуем. Вместе с тем, к повороту событий в сторону «деглобализации» может привести, например, дальнейшая экспансия мирового терроризма, которую вряд ли можно исключать после крупнейших терактов в Нью-Йорке и Вашингтоне 11 сентября 2001 г., а впоследствии — в Испании и Великобритании. Как уже стало вполне очевидным, крупномасштабные военные операции США против талибов в Афганистане, а затем и против режима С.Хусейна в Ираке не только не поставили надежный заслон мировому терроризму, а скорее стали его детонатором в самом исламском мире, даже в таких его «твердынях», как Саудовская Аравия и Пакистан (недавний страшный пример — убийство Беназир Бхутто). Если терроризм не будет блокирован мировым сообществом, а тем более станет обладателем оружия массового уничтожения, то с возможностью поворота к «деглобализации» придется считаться всерьез.

Что же касается более или менее обозримого периода, скажем, до 2017 г., то глобализация экономики, вероятно, будет играть в мировом хозяйстве ключевую, определяющую роль на всем его протяжении. Поступательное развитие глобализации, несмотря на присущие ей негативные аспекты, в этот период предопределено более значимыми объективными преимуществами этой стадии интернационализации хозяйственной жизни.

В первые два десятилетия XXI века глобализация наиболее глубоко затронет промышленное производство, особенно перерабатывающие отрасли, а среди них — наукоемкие и высокотехнологичные производства. Кроме того, глобализация будет весьма интенсивно и быстро развертываться в тех сегментах мирового хозяйства (электронная торговля и др.), где она пока только начала продвигаться к более зрелому состоянию. В этот период глобализация, видимо, будет развиваться весьма неравномерно по степени вовлеченности в нее отдельных стран, групп стран и регионов и по социально-экономическим последствиям для них в силу больших различий их экономического положения на начало XXI века, реальных предпосылок роста на будущее и многих других причин.

Проблема ужасающей бедности и отсталости большей части населения Земного шара, огромного разрыва между «богатым Севером» и «бедным Югом» останется одной из острейших глобальных проблем человечества. Острота этой проблемы может быть уменьшена только в случае существенного увеличения внимания к нуждам бедствующих стран со стороны мирового сообщества, особенно стран «золотого миллиарда». Для достижения поставленной ООН цели — к 2035 г. сократить наполовину число лиц в мире, проживающих за чертой бедности, — помощь развитию (прежде всего наименее развитым, беднейшим странам) должна быть, по заявлению руководства Всемирного банка, увеличена вдвое — до суммы свыше 100 млрд. долларов США в год. В противном случае эта глобальная проблема будет создавать питательную среду для острых международных катаклизмов, в том числе распространения международного терроризма и региональных конфликтов.

В период до 2017 г. все важнейшие проявления глобализации в области международных экономических отношений получат дальнейшее развитие. В предстоящие полтора-два десятилетия мировое сообщество трансформируется в более или менее целостную глобальную систему, в которой национальные хозяйства, сохраняя государственный суверенитет, станут более связанными между собой составными частями единого, хотя и противоречивого международного организма. Отдельные национальные экономики, правда, не «растворятся» в глобализации и мировом хозяйстве, однако состояние последнего станет все больше отражаться на каждой стране, в том числе России, которая должна найти адекватные ответы на все фундаментальные вызовы со стороны глобализации, чего ей не удалось до сих пор сделать.

§2. Императивы и возможности для России

В результате глубокого макроэкономического кризиса 90-х гг. ХХ века, по глубине и размаху сопоставимого с «великим кризисом» 1929-1933 гг. на Западе, Россия, объективно утратила роль одного из центров силы мирового хозяйства, каковым СССР, несомненно, был в «обойме» с США, Западной Европой и Японией — при всей дифференциации в рамках этой «четверки» по тем или иным позициям. Вследствие оживления и роста российской экономики в 1999-2007 гг., а также того обстоятельства, что в этот период она развивалась темпами выше среднемировых, положение РФ в мировом хозяйстве несколько упрочилось, однако по многим причинам по-прежнему остается уязвимым (см. таблицы 1-3). Она продолжает оставаться страной со средним уровнем экономического развития: по расчетам профессора В.П. Панькова на базе данных последнего доклада Всемирного банка, валовой национальный доход (ВНД) России по паритету покупательной способности (ППС) на душу населения в 2006 г. составил 11630 долларов США (113,8% от среднемирового показателя и 26,3% от уровня США). Статус великой державы Российская Федерация удерживает главным образом благодаря наличию все еще мощного ракетно-ядерного потенциала, сопоставимого с аналогичным потенциалом США, и своего геостратегического положения. Однако на фоне отсутствия реальной экономической мощи поддержание этого статуса требует от России все больших усилий. Для активного воздействия на процесс глобализации в целом, придания тем или иным ее сторонам российской «окраски» экономической мощи сегодняшней РФ явно недостаточно.

Таблица 3 Мировые лидеры в производстве ВНД по ППС (2006 г.)

Страны	ВНД по ППС
	Млрд. долл. США	%
США	13233	19,9
КНР	10153	15,2
Япония	4229	6,4
Индия	4217	6,3
Германия	2623	3,9
Великобритания	2148	3,2
Франция	2059	3,1
Италия	1789	2,7
Бразилия	1661	2,5
Россия	1656	2,5
Испания	1221	1.8
Мексика	1189	1,8
Республика Корея	1152	1,7
Канада	1127	1,7
Мир в целом	66596	100

Таблица 3. Россия в мировом экспорте товаров (2006 г.)

Место в мире экспорту	Страна	Млрд. долл. США	% к мировому
1	Германия	1112,0	9,2
2	США	1038,3	8,6
3	КНР	968,9	8,0
4	Япония	649,9	5,4
5	Франция	490,4	4,1
6	Нидерланды	462,4	3,8
13	Россия	304,5	2,5

Таблица 3. Россия в мировом экспорте коммерческих услуг (2006)

Место в мире экспорту	Страна	Млрд. долл. США	% к мировому
1	США	388,8	14,1
2	Великобритания	227,5	8,3
3	Германия	168,8	6,1
4	Япония	122,5	4,4
5	Франция	114,5	4,2
6	Испания	105,5	3,8
25	Россия	30,1	1,1

В результате скачкообразно и бессистемно проведенной либерализации внешнеэкономических связей (ВЭС) и механизма государственного регулирования внешнеэкономической деятельности (ВЭД), значительно опередившей по темпам внутриэкономические и социальные реформы, РФ уже в первые постсоветские годы на деле стала страной с открытой экономикой, развитие которой сильнейшим образом зависит от сдвигов в мировом хозяйстве и его конъюнктуры. По нашим оценкам, не менее 35-40% российского ВВП формируется и используется в связи с ВЭД хозяйствующих субъектов и государства.

Таким образом, после распада СССР у новой России никогда не было реальной альтернативы, вступать или не вступать в процесс глобализации и сложившийся в мире механизм ее международного политического и правового оформления, поскольку она с самого начала оказалась спонтанно втянутой в этот процесс. В действительности проблема состояла и состоит в том, чтобы органично и с максимально возможной выгодой для себя интегрироваться в глобализацию с учетом ее сущностных черт и противоречий, рассмотренных выше. Однако такой интеграции не произошло. Вовлечение (включение) РФ в мировые глобализационные процессы едва ли можно оценить как в целом успешное, хотя по некоторым аспектам глобализации ей и удалось добиться определенных позитивных результатов, особенно в сфере топливно-энергетического комплекса (ТЭК).

Из анализа показателей таблиц 1-3 и других фактологических данных со всей определенностью «напрашивается» вывод об ограниченности возможностей России «содетерминировать» процессы глобализации, а тем более оказывать на них направляющее воздействие. Об этом свидетельствует и 75-е место из 117 в мировом рейтинге, отведенное России экспертами Всемирного экономического форума в «Отчете о глобальной конкурентоспособности за 2005-2006 годы», хотя методика составления данного рейтинга далеко не бесспорна. Такая ситуация во многом обусловлена отсутствием у РФ стратегии «интеграции в глобализацию», характерной до сих пор для нашей страны пассивной адаптацией к свершившимся фактам в мировой экономике.

Однако Россия вовсе не обречена на то, чтобы сидеть сложа руки и пассивно взирать на глобализацию. Участие РФ в последней должно осуществляться на базе разработки и реализации продуманной стратегии, учитывающей, с одной стороны, отмеченные выше негативные реалии, а, с другой стороны, богатейшие ресурсные возможности и преимущества нашей страны. Это участие должно активизироваться по всем направлениям, вытекающим из рассмотренных выше сущностных черт и противоречий глобализации. При этом Россия должна в полной мере использовать свое уникальное геополитическое преимущество, выражающееся в возможности одновременного участия в процессах развития экономического партнерства и квази-интеграционного взаимодействия как с Евросоюзом, так и с государствами АТЭС — двумя важнейшими регионами мирового хозяйства.

При этом вовлечение России в глобализацию должно перестать идти по линии пассивной адаптации к последней. Необходимо на базе имеющихся для этого возможностей разработать механизм «интеграции в глобализацию», обеспечивающий активное влияние России на глобализационные процессы, прежде всего во взаимодействии со странами большой 8 и другими ведущими государствами мира, особенно КНР и Индией, на двусторонней основе и в рамках международных организаций. С учетом сформулированных выше сущностных черт и противоречий глобализации в настоящей статье выделим некоторые узловые проблемы, связанные с формированием такого механизма. Для активизации российского влияния на глобализацию необходимо прежде всего принять меры внутриэкономического характера, направленные на повышение удельного веса РФ в мировом ВВП и промышленном производстве, что создало бы базу для укрепления ее позиций в торговле и по другим направлениям мирохозяйственных отношений.

По прогнозу известного российского специалиста в области международных экономических сопоставлений В.Кудрова, по ВВП и промышленному производству к 2015 г. Россия сможет лишь вернуться к тем соотношениям с США, Германией, Францией и Великобританией, которые сложились к 1992 г. Иными словами, ее удельный вес в мировой экономике к 2015 г. повысится по сравнению с 2000 г., но ненамного.[]

Правда, свой прогноз В.М.Кудров сформулировал в конце предыдущего десятилетия с учетом того обстоятельства, что в 1997-1998 гг. доля РФ в мировом ВВП и промышленном производстве опустилась до своего абсолютного минимума (соответственно 1,7% и 1,8%), а к 2000 г. фаза оживления российской экономики еще не перешла в устойчивый подъем. Сегодня же — даже при простом экстраполировании тенденций развития экономики РФ, мира и его экономических лидеров в 2001-2005 гг. — можно сделать несколько более оптимистичный прогноз. В 2000 г. автор на основе такого рода экстраполяции (на базе сопоставимых данных Всемирного банка и ВТО) и ее корректировки методом экспертных оценок прогнозировал на предстоящее десятилетие более высокую экономическую и внешнеэкономическую динамику РФ по сравнению с соответствующими среднемировыми показателями (что доля России в мировом ВВП по ППС вырастет с 2,5% в 2005 г. до 3,7-3,8% в 2017 г., в мировом экспорте товаров в форме материального продукта — с 2,447% до 3,996%, а в мировом экспорте услуг — соответственно с 1,033% до 1,324%.[] Уточнение этого прогноза с учетом фактических данных Всемирного банка и ВТО за 2006 г. и предварительных оценок за 2007 г. подтверждает расчетный показатель на 2017 г. для ВВП и делает более оптимистичными прогнозные показатели на 2017 г. для экспорта товаров и услуг — соответственно 4,40% и 1,80%.

Однако для весомого улучшения ситуации, которое выразилось бы в более высоких показателях 2017 года, необходимы радикализация реформ и существенное совершенствование государственного регулирования экономики, особенно в части формирования эффективной структурной политики (правительство РФ еще в начале 1992 г. поручило тогдашнему Министерству экономики разработать концепцию такой политики, и эта разработка продолжается по сей день). Между тем в последнее десятилетие заметного повышения своего удельного веса в мировой экономике добились как раз те страны (прежде всего НИС «первой волны» и КНР), которые как раз и сумели разработать и реализовать эффективную структурную политику. Общим для этих стран было то, что они не подражали западным моделям постиндустриализации и сделали упор на целенаправленной модернизации структуры с акцентом на ряд отраслей и подотраслей промышленности, которые должны были обеспечить им в перспективе прочные «ниши» на мировом рынке. В результате доля третичного сектора в их экономике (35-50% ВВП) была и остается ниже, чем в высокоразвитых странах (см. Таблицу 5).

Россия же стихийно пошла по иному пути. По расчетам автора, за один 1992 г. доля сферы услуг в ВВП РФ увеличилась на 15 процентных пунктов по сравнению с предшествующим годом. В дальнейшем, как видно из таблиц 4 и 5, третичный сектор стал устойчиво преобладающим в ВВП (а со второй половины 1990-х гг. и в общей численности занятых) и по относительным (долевым) показателям приблизился к странам Запада.

Таблица 4. Доля макросекторов в ВВП РФ (%)

Годы	Первичный	Вторичный	Третичный
1990	17	48	35
1999	7	34	58
2003	5	34	61
2004	5	34	61
2005	6	38	56
2006	6	38	56

Таблица 5. Доля макросекторов в ВВП стран мира в 2006 г. (%)

Страны	Первичный	Вторичный	Третичный
США	1	22	77
Франция	2	21	77
Германия	2	30	68
Япония	1	31	68
Великобритания	1	26	73
Италия	2	27	71
Испания	3	29	67
Польша	5	32	64
Россия	6	38	56

Безусловно, Россия нуждается в ускорении экспансии третичного сектора, особенно в проблемных секторах сферы услуг (недостаточно развиты также транспортные и туристические услуги.). В случае достижения весомых положительных результатов в этом направлении нашей стране вполне под силу превратить дефицит по внешней торговле коммерческими услугами в крупный профицит. Однако еще более важным для резкого укрепления позиций России в мировой экономике следует считать реиндустриализацию на новой технической основе с акцентом на машиностроительный комплекс и связанные с ним высокотехнологичные производства, что позволило бы также придать дополнительные стимулы роста третичному сектору, как и сельскому хозяйству. Для этого необходимо разработать четкую концепцию и механизм государственной структурной политики, нацеленной на оптимизацию как макроструктуры народного хозяйства, так и пропорций внутри трех секторов.

Особо обратим внимание также на проблему формирования российских ТНК первого эшелона. Поскольку главным субъектом глобализации выступают ведущие ТНК, Россия для равноправного участия в глобализации и активного воздействия на нее должна располагать несколькими десятками первоклассных ТНК, российских по контролю над капиталом и местопребыванию материнской (головной) компании, имеющих филиалы во всех важнейших регионах мира и проводящих глобальную стратегию в области НИОКР, производства, маркетинга и реализации продукции (товаров в форме материального продукта и коммерческих услуг) и ориентирующихся на российские национальные интересы, что способствовало бы наиболее полному удовлетворению и их собственных «меркантильных» интересов.

На сегодняшний день в России не так много компаний, отвечающих даже самым общим критериям для причисления к ТНК, применяемым ООН. Российские ТНК действительно международного класса («Газпром», «Лукойл», «Русал» и некоторые другие) можно буквально-таки пересчитать по пальцам, но и они занимают в рейтинге 500 крупнейших корпораций мира по показателям транснациональности места далеко не в первой десятке. Например, у ведущего среди российских ТНК по всем показателям транснациональности «Лукойла» размер зарубежных активов в 2004 г. был в 58 раз меньше, чем у мирового лидера по этому показателю «Дженерал электрик» (GeneralElectric) и почти в 20 раз меньше, чем у «Бритиш петролеум» (BP). Как показало весьма солидное исследование А.В.Кузнецова, из 40 ведущих российских нефинансовых ТНК лишь у одной («Лукойл») зарубежные активы превысили 10 млрд. долларов США, а у девяти («Газпром», «Русал», «Совкомфлот», «МТС», «Новошип», «Алтимо», «Норникель», «Зарубежнефть» и «Евразхолдинг») составили от 1 до 5 млрд. долларов. Все прочие российские ТНК вообще не сопоставимы по этому критерию с мировыми ТНК первого эшелона. []

Государство должно содействовать формированию мощных российских ТНК, причем, как правило, косвенно, т.е. при помощи организационно-правового и административного инструментария, а в ряде случаев, когда это диктуется национальными интересами, и напрямую. В этом смысле заслуживает одобрения деятельность государства по интеграции «Газпрома» и «Сибнефти» под эгидой первого в мощную нефтегазовую компанию действительно мирового класса. Если это объединение принесет положительные результаты как на фирменном, так и народнохозяйственном уровне, — а иного нельзя допустить, — то с учетом данного опыта целесообразно предпринять усилия и в других секторах экономики.

Особенно важно добиться появления мощных ТНК в машиностроении и связанных с ним высокотехнологичных отраслях, куда крупный отечественный частный капитал — в отличие от топливно-сырьевых секторов — до сих пор явно не «рвется», что в ряде случаев детерминирует формирование госкорпораций (объединенные авиастроительная и судостроительная корпорации, «Ростехнологии» и др.).

По мере укрепления их позиций внутри страны и за рубежом, если они не будут подавлять рыночные силы, российскому и иностранному частному бизнесу целесообразно предоставить возможности активного участия в их капитале и хозяйственной деятельности, на что он вправе рассчитывать. Одновременно необходимо государственное содействие создание и развитию международных стратегических альянсов (МСА) с участием российских компаний.[]

Для успешной адаптации РФ к процессам глобализации и ведущие российские банки должны войти в клуб первоклассных, лидирующих в мировых рейтингах транснациональных банков (ТНБ). Однако позиции РФ в мировой банковской сфере значительно слабее, чем в сфере промышленных ТНК.

Важнейшие показатели всей российской банковской системы, которая включает в себя чрезмерно много «маломощных» по международным меркам хозяйствующих субъектов (на 1 ноября 2007 г. у нас действовали 1101 коммерческий банк и 44 небанковских кредитных организации, получивших от Банка России лицензию на проведение банковских операций), подчас уступают соответствующим индикаторам даже по отдельным субъектам из первой десятки ТНБ мира или в лучшем случае сопоставимы с ними. Так, зарегистрированный уставный капитал указанных действующих на территории РФ кредитных институтов составлял на 1 ноября лишь 721 244 млн. руб., т.е. всего лишь около 29 млрд. долларов США. []

В контексте поиска путей адаптации к императивам глобализации, определяемым современным состоянием и тенденциями эволюции сферы международных экономических отношений, прежде всего международной торговли, нельзя обойти вниманием, хотя бы вкратце, проблематику вступления России в ВТО.

С точки зрения нынешней товарной структуры российского экспорта страна не нуждается во вступлении в ВТО.

Как известно, около 4/5 российского экспорта — это товары топливно-сырьевой группы. Львиную долю в этом объеме составляют энергоносители, а они по большей части ограничениям ВТО не подвергаются, так что поначалу вступление в эту организацию нашей стране в позитивном плане мало что даст.

Скорее РФ получит от либерализации доступа на собственный рынок зарубежных конкурентов весьма сложные проблемы для сельского хозяйства и обрабатывающих отраслей, а также многих секторов сферы услуг.

Кроме того, следует иметь в виду, что в России таможня дает 40% дохода госбюджета (в развитых странах эта цифра равна 1-3%). Резко и сразу снижать импортные и экспортные пошлины российское государство по соображениям как защиты отечественных производителей, так и наполнения госбюджета не может, так что потребуется болезненная адаптация к реалиям членства в ВТО.

Вместе с тем, вступление в ВТО поможет России решить ее давнюю стратегическую задачу — диверсификацию экспорта (а в связи с этим и экономики в целом) в сторону повышения доли готовых, особенно машинотехнических и высокотехнологичных изделий.

Став членом ВТО, Россия получит возможность непосредственно и активно влиять на ход переговоров о дальнейшей модернизации мировой торговли в рамках этой организации, воздействуя тем самым на глобализацию с учетом собственных интересов.

Однако следует подчеркнуть, что в результате вступления РФ получит лишь один дополнительный весомый шанс (без вступления не будет и его) на вхождение в элиту высокоразвитых стран путем коренной модернизации народного хозяйства, а не сиюминутные блага.

Таким образом, хотя вступление в ВТО способствовало бы более гибкой адаптации российской экономики к процессам экономической глобализации, у России нет необходимости рваться в ВТО без оглядки, платя любую цену за вступление в нее уже в 2008 гг. Вместе с тем следует еще более активно готовиться к будущему членству в ВТО. Без модернизации нашей экономики, которая требует решения и многих других проблем, у нас нет будущего — ни с ВТО, ни без нее.

Для России «баланс» выгод, трудностей и потерь от глобализации пока что можно оценить как нулевой или скорее отрицательный. Нашей стране предстоит предпринять большие усилия для того, чтобы сделать глобализацию своим союзником.

§3. Противоречия и негативные последствия глобализации

Глобализация экономики — достаточно противоречивый феномен. С одной стороны, ее сущностные черты, рассмотренные выше, в целом способствуют повышению эффективности мирового хозяйства, экономическому и социальному прогрессу человечества. С другой стороны, как будет показано ниже, формы проявления этих черт нередко ущемляют интересы широких слоев населения во всем мире и целых стран, не входящих в известный «клуб» государств «золотого миллиарда». Нынешняя (неолиберальная) модель глобализации экономики несет в себе целый ряд негативных моментов, характеризуется острыми коллизиями и конфликтами между различными агентами (участниками) мирохозяйственных и иных международных отношений. Глобализация не оправдала многих надежд, связывавшихся широкими слоями мировой общественности с преодолением раскола мира на две противоположные общественные системы, превратившим интернационализацию в действительно глобальный феномен. К противоречивым и негативным сторонам указанной модели следует отнести прежде всего следующие ее аспекты.

1. Глобализация, к сожалению, стала питательной средой для резкого ускорения распространения трансграничной преступности. Так, глобализация товарных рынков, как это ни прискорбно, особенно интенсивно протекает на нелегальных рынках оружия и особенно такого социально вредного продукта, как наркотики. Оборот наркоиндустрии уже соответствует примерно 8% мировой торговли. Наркобизнес по самой своей природе тяготеет к «интернационализму» и глобализму.[] Общая обстановка глобализации на базе либерализации торговли способствовала реализации этих его сущностных черт. Во всяком случае, наркобизнес, пользуясь всемирной либерализацией в торговой сфере как средством для достижения своих неприглядных целей (разумеется, этим далеко не исчерпывается его инструментарий), сумел глобализировать трансграничную торговлю этим зельем — со всеми вытекающими отсюда негативными последствиями для всего человечества.

2. Быстрое перенесение экономических сбоев и финансовых кризисов из одних регионов мира в другие, а при сочетании ряда весомых негативных факторов — придание им глобального характера. Особенно это относится к миграции краткосрочных спекулятивных капиталов на финансовых рынках. При этом негативную роль играет электронизация обмена ценными бумагами через Интернет, хотя, как отмечалось выше, телекоммуникационная революция весьма способствовала «сцеплению» мирового хозяйства и его прогрессу. Интернет накладывает определенные «клише» на поведение мировых финансовых брокеров и унифицирует их поведение в различных финансовых центрах. В результате в предкризисных условиях их действия часто складываются в одном и том же — негативном — направлении, давая «синергический» прокризисный эффект.

От этого более всего страдают не самые развитые государства. Так, дефолт в августе 1998 г. в России был частично обусловлен финансовым кризисом в странах Юго-Восточной Азии поздней осенью 1997 г. Дело в том, что финансовые рынки этих стран по своей надежности и устойчивости относятся к той же категории, что и соответствующий российский рынок (при этом попутно отметим, что качественные и количественные характеристики последнего в нынешнем десятилетии заметно улучшились и несколько приблизились к параметрам развитых стран). Поэтому указанный кризис в Юго-Восточной Азии, спровоцировав отток капиталов со всех подобных рынков, с определенным «лагом» негативно сказался и на России, хотя он, конечно, не был «системообразующим» фактором российского финансового кризиса и наиболее тяжелого его проявления — дефолта.

3. Процессы глобализации уменьшают экономический суверенитет как атрибут власти национальных государств и потенциал экономического регулирования соответствующих национальных правительств, оказывающихся в растущей зависимости от «своих» и иностранных ТНК и их лобби. Нынешние ТНК пятого поколения, относящиеся к высшему эшелону такого рода корпораций, функционируют как автономные субъекты, определяющие стратегию и тактику своего мирохозяйственного поведения независимо от правящих в своей стране политических элит, которые скорее сами зависят от них и, во всяком случае, чутко прислушиваются к ним. Этот процесс, противоречащий принципам построения демократического государства, менее отчетливо просматривается в США и других странах «золотого миллиарда» и, напротив, тем более очевиден, чем слабее то или иное государство в экономическом и военно-политическом отношениях. Иными словами, сложилось достаточно острое противоречие между глобализацией и национальным суверенитетом (особенно в области экономики) многих государств.

В условиях глобализации экономики государство не может столь же эффективно, как прежде, использовать традиционный инструментарий макроэкономического регулирования, как то: импортные барьеры и экспортные субсидии, курс национальной валюты и ставка рефинансирования Центрального банка. ТНК и ТНБ при необходимости противопоставляют подобным мерам свой мощный экономический потенциал и разветвленный механизм лоббирования своих интересов в различных странах, что нередко сводит на нет ожидаемый государством эффект от предпринимаемых мер, а нередко оборачивается даже во вред данной стране.

4. Глобализация, существенно ослабив традиционные национальные системы государственного регулирования экономики, в то же время не привела к созданию таких международных, а тем более наднациональных механизмов регулирования, которые восполняли бы возникший в результате этого пробел. Исключением из правила в значительной степени здесь является лишь ЕС, особенно еврозона (Европейская валютная система), которая покрывает далеко не все пространство, на котором развернулась и продолжает развиваться глобализация экономики. При этом в результате неудачно проведенного в 2004-2007 гг. расширения ЕС-15 до ЕС-27, наложившегося на многолетние депрессионные явления в экономике ЕС-15 и совпавшего по времени с началом давно назревшего глубокого институционального реформирования данного интеграционного блока, Евросоюз сам оказался в состоянии тяжелого адаптационного кризиса.[]

5. Противоречие между глобализацией экономики как объективным процессом с его преимущественно позитивными эффектами и сегодняшней моделью (политикой) глобализации. Нынешняя либеральная (неолиберальная) модель глобализации,[] пропагандируемая и реализуемая главным образом в собственных интересах странами «золотого миллиарда» во главе с США, нацелена на извлечение наибольших выгод из ускоренного развития мировой экономики для высокоразвитых государств без достаточного учета интересов прочих стран. Именно поэтому в последние годы во многих странах, не в последнюю очередь в РФ, получили широкое распространение движения «антиглобалистов». Так, Всемирный социальный форум («лагерь Порто Алегре», где проходили его первые встречи), одно из наиболее активных международных движений, возникших на рубеже двух веков на волне глобализации, видит такую парадигму в придании миру более демократичного и эгалитарного характера.

В данном контексте многие ученые отмечают глубокое противоречие между объективным (в основном позитивным) процессом глобализации и своекорыстной политикой глобализации развитых стран, прежде всего США. В этой связи некоторые авторы, например, Н.Абдулгамидов и С.Гурбанов, выдвигают тезис об однополюсной природе глобализации экономики, подчеркивая, что весь процесс глобализации по существу следует рассматривать «как институционализацию системы неоколониальной эксплуатации мировой экономики «империализмом доллара». Данный тезис, типичный для сторонников антиглобализма, содержит преувеличение и представляется несколько «однобоким», однако трудно отрицать, что подобные идеи вновь и вновь рождаются не на пустом месте.

Так или иначе, то обстоятельство, что от глобализации больше всего выиграли США (а вытекающие из нее минусы для этой страны обнаружить вообще довольно затруднительно), вряд ли подлежит сомнению. Так, именно благодаря глобализации США до сих пор справляются с огромным внешним долгом (он порождается ежегодными гигантскими дефицитами баланса по текущим операциям), который, по данным министра финансов США Дж.Сноу, к 2006 г. достиг 8 трлн. долларов (по сообщениям многих зарубежных СМИ, которые, правда, нельзя приравнивать к официальной информации, хотя они и выглядят правдоподобно, к началу 2008 г. этот показатель достиг 11 трлн. долларов США). Он имеет, конечно, иную, частнохозяйственную природу, чем советско-российский внешний госдолг и не подлежит обслуживанию из госбюджета, но не становится от этого менее весомым. Только глобализация позволяет США безбедно и без особых экономических катаклизмов жить с таким долгом, избегая дефолта и сохраняя за долларом роль ключевой и наиболее употребимой валюты в мировом хозяйстве. В этом смысле они уже глобализировали свой внешний долг, так что вопрос, поставленный Е.Роговским в заголовок его статьи, [] следует рассматривать скорее как риторический. Сегодня речь по существу идет лишь об изменении формы глобализации этой задолженности, которая позволила бы США легально использовать чужие ресурсы для обеспечения своих обязательств.

При этом США, безусловно, продолжат беззастенчиво эксплуатировать уникальное местоположение доллара как мировой резервной валюты, используя ее эмиссию как инструмент покрытия гигантских торговых дефицитов и накопившейся внешней задолженности. «Такое поведение может позволить себе только вожак — любой другой немедленно бы обанкротился», — справедливо отмечает в этой связи Л.Мясникова, не без основания полагая, что в итоге международные кредиторы Соединенных Штатов, возможно, получат лишь пару центов на доллар.[]

6. Неолиберальная модель породила дифференциацию мира на страны, выигравшие от глобализации и проигравшие в результате нее. Причем в зависимости от критериев, применяемых теми или иными исследователями для деления на эти две группы, их состав оказывается неодинаковым.

Так или иначе, налицо трудности приспособления к вызовам глобализации для стран развивающихся (PC) и с переходной экономикой (СПЭ) из-за отсутствия у них таких средств, которыми располагают промышленно развитые страны (С 1997 г. МВФ относит к группе развитых стран и бывшие новые индустриальные страны первого поколения — Южную Корею, Сингапур, Гонконг и Тайвань. К нынешним новым индустриальным странам второго поколения (второй волны) можно отнести Индонезию, Малайзию, Бразилию, Чили, Аргентину и некоторые другие страны Азии и Латинской Америки), неподготовленности национальных правовых, экономических, административных систем и механизмов и т.д. Это нередко заставляет страны с переходной экономикой, в том числе Россию, и особенно развивающихся странах принимать правила игры, устанавливаемые более сильными участниками мирового хозяйства. Растущий разрыв в уровне благосостояния богатых и бедных стран ведет к вытеснению последних на обочину мирового хозяйства, увеличению в них безработицы, обнищанию населения. Развивающиеся вполне правомерно указывают на то, что глобализация в том виде, как она развертывалась в истекшие годы, не только не решила, но даже обострила проблемы, мешающие подлинной интеграции этих стран в систему мирохозяйственных связей и более или менее удовлетворительному решению ими проблемы бедности и отсталости.

О глубине глобальной проблемы бедности и отсталости в развивающихся странах в настоящее время наглядно свидетельствует, например, тот факт, что из более чем 6 млрд. жителей Земли только 0,5 млрд. живут в достатке, а более 5,5 млрд. испытывают более или менее острую нужду или даже ужасающую нищету. При этом, если в 1960 г. доходы 10% самого богатого населения мира превышали доходы самого бедного населения в 30 раз, то к концу ХХ века — уже в 82 раза.

Правда, вопрос о воздействии глобализации экономики на распределение доходов в мире является спорным. Эксперты Программы развития ООН (ПРООН) и Конференции ООН по торговле и развитию — организаций, призванных отстаивать интересы развивающихся стран, — вновь и вновь утверждают, что в условиях глобализации в мире происходит дивергенция, т.е. усиление дифференциации доходов между богатыми и бедными странами в пользу первых при общем увеличении численности и удельного веса беднейшей (т.е. живущей менее чем на 1 доллар США в день) части населения Земли.

Однако некоторые ученые (напр., Ю.Шишков) доказывают обратное: конвергенцию (т.е. уменьшение расслоения) доходов между Севером и Югом и сокращение численности и удельного веса беднейшего населения.[] Научный спор о мировом распределении доходов в условиях глобализации экономики, видимо, разрешит время: «возраст» глобализации еще слишком мал, чтобы иметь достаточно длинные и надежные статистические ряды данных, позволяющие сделать твердое заключение о наличии той или иной тенденции. Уже через 5-10 лет такие данные могут пополнить арсенал науки. При всех случаях нахождению истины здесь способствовала бы открытая дискуссия между сторонниками приведенных выше точек зрения по методологии расчета соответствующих показателей.

В то же время исследователи, как правило, сходятся в том, что глобализация экономики усиливает расслоение внутри развивающихся стран, особенно беднейших. «Тенденция к глобализации международных рынков, — отмечает американский экономист Н.Бердсолл, — приводит к возникновению фундаментального противоречия: свойственное этим рынкам неравенство способствует усилению неравенства в развивающихся странах».[] Толкование данным автором причин, порождающих это противоречие, представляется убедительным, хотя он и не подкрепляет его соответствующими расчетами. В то же время оно подтверждается, например, расчетами Всемирного банка, которые показывают, что в большинстве развивающих стран и СПЭ внутристрановая дифференциация усиливается. Так, в Бангладеш коэффициент подушевых доходов (коэффициент Джини) повысился с 0,32 в 1991 г. до 0,41 в 2000 г., в Шри-Ланке — с 0,32 в 1990 г. до 0,40 в 2002 г. Такая же тенденция прослеживается в Мексике и ряде других стран Латинской Америки. Конечно, такого рода противоречие, отмеченное, в частности, Н.Бердсоллом, не содействует общественному прогрессу в развивающихся странах и стабилизации мирового хозяйства. Правда, вклад собственно глобализации, как отдельно от нее и других факторов (законы рыночной экономики как таковой и др.) в формирование и развитие этого противоречия пока не удалось выделить никому.

7. Сказанное о глобальном распределении доходов еще в большей мере относится и к проблематике научно-технологической глобализации. Конечно, ее плоды прямо или косвенно используются всем человечеством. Однако в первую очередь они служат интересам ТНК и стран «золотого миллиарда». По некоторым расчетам (в том числе американского экономиста Дж.Сакса, бывшего советника правительства РФ), только 15% населения планеты, сосредоточенные в этих странах, обеспечивают почти все мировые технологические инновации. Около 1/2остальной части человечества способна использовать имеющиеся технологии, тогда как 1/3 его изолирована от них, не способна ни создавать собственные инновации, ни использовать зарубежные технологии. В таком незавидном положении пребывают прежде всего народы стран, относимых ООН к категории беднейших (их около 50). Большинство из них, как известно, расположены в Африке.

§4. Положительные последствия глобализации

Позитивное значение глобализации трудно переоценить: неизмеримо умножаются возможности человечества, более полно учитываются все стороны его жизнедеятельности, создаются условия для гармонизации. Глобализация мировой экономики создает серьезную основу решения всеобщих проблем человечества.

В качестве преимуществ глобализационных процессов можно назвать:

Глобализация способствует углублению специализации и международного разделения труда. В ее условиях более эффективно распределяются средства и ресурсы, что в конечном счете способствует повышению среднего уровня жизни и расширению жизненных перспектив населения (при более низких для него затратах).
Важным преимуществом глобализационных процессов является экономия на масштабах производства, что потенциально может привести к сокращению издержек и снижению цен, а, следовательно, к устойчивому экономическому росту.
Преимущества глобализации связаны также с выигрышем от свободной торговли на взаимовыгодной основе, удовлетворяющей все стороны.
Глобализация, усиливая конкуренцию, стимулирует дальнейшее развитие новых технологий и распространение их среди стран. В ее условиях темпы роста прямых инвестиций намного превосходят темпы роста мировой торговли, что является важнейшим фактором в трансферте промышленных технологий, образовании транснациональных компаний, что оказывает непосредственное воздействие на национальные экономики. Преимущества глобализации определяются теми экономическими выгодами, которые получаются от использования передового научно-технического, технологического и квалификационного уровня ведущих в соответствующих областях зарубежных стран в других странах, в этих случаях внедрение новых решений происходит в краткие сроки и при относительно меньших затратах.
Глобализация способствует обострению международной конкуренции. Подчас утверждается, что глобализация ведет к совершенной конкуренции. На деле речь скорее должна идти о новых конкурентных сферах и о более жестком соперничестве на традиционных рынках, которое становится не под силу отдельному государству или корпорации. Ведь к внутренним конкурентам присоединяются неограниченные в действиях сильные внешние конкуренты. Глобализационные процессы в мировой экономике выгодны, прежде всего, потребителям, так как конкуренция дает им возможность выбора и снижает цены.
Глобализация может привести к повышению производительности труда в результате рационализации производства на глобальном уровне и распространения передовых технологий, а также конкурентного давления в пользу непрерывного внедрения инноваций в мировом масштабе.
Глобализация дает странам возможность мобилизовать более значительный объем финансовых ресурсов, поскольку инвесторы могут использовать более широкий финансовый инструментарий на возросшем количестве рынков.
Глобализация создает серьезную основу для решения всеобщих проблем человечества, в первую очередь, экологических, что обусловлено объединением усилий мирового сообщества, консолидацией ресурсов, координацией действий в различных сферах.

Конечным результатом глобализации, как надеются многие специалисты, должно стать всеобщее повышение благосостояния в мире.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В заключении хотелось бы отметить, что глобализация и интеграция мировой экономики необратима. И это не только политическая, экономическая потребность, но и закономерность развития прогрессивного общества. И несомненно, что России занимает и будет занимать важную роль в формировании и развитии мирового сообщества. Российский потенциал огромен, как в позитивном, так и в негативном смысле. С этой точки зрения выбор экономически развитых стран невелик – или новая политика вовлечения, или новое сдерживание России. Представляется, что вторая альтернатива – это путь назад к политики «мирного существования» времен холодной войны, которая не отвечает на современные требования международной безопасности, развития мировой экономики и глобализации в целом. Да и России, если она вдруг станет на путь самоизоляции и применения безнадежно устаревших и неэффективных форм государственного, экономического и общественного бытия, вряд ли сохранит шансы быть по настоящему современной, а значит - сильной и влиятельной мировой державой.

ЛИТЕРАТУРА

Долгов С.И. Глобализация экономики: новое слово или новое явление? — М.: ОАО «Изд-во «Экономика», 1998, С. 171.
Экономическая энциклопедия/Гл. ред. Л.И.Абалкин. — М.: ОАО «Издательство «Экономика», 1999, С. 243.
Этапы интернационализации хозяйственной деятельности// Глобализация мировой экономики: проблемы и последствия, 08.11.2002 , Владимирова И.Г.
«Европа и процессы глобализация экономики», Шишков Ю.В. // «Современная Европа», №1, 2000г.
Российская газета. 20.07.2001.
Паньков В.С. Мировая экономика на пути к 2015 году // Экономика XXI века № 8, 2002 г.
Слуцкий Л. Стратегия прорыва. Российские транснациональные корпорации — «тигры» мировой экономики // Российская газета. 26.01.2007.
Российская Академия наук. Институт мировой экономики и международных отношений. Государство в эпоху глобализации. Материалы теоретического семинара ИМЭМО, М.: 2001, с.27-28.
Лужков Ю.М. Россия 2050 в системе глобального капитализма: о наших задачах в современном мире. М.: ОАО «Московские учебники и Картолитография». 2007, с.9.
Шишков Ю.В. Интеграционные процессы на пороге XXI века. М.: НП «III тысячелетие», 2001, с.17.
Щенин Р., Сулейманова Г. Наркобизнес — глобальная проблема XXI века // Мировая экономика и международные отношения. 2006. № 6. С.50-57.
Паньков В.С. Германия в Европейском союзе: место, роль, интеграционная политика // Экономика XXI века. 2007. № 1.
Валлерстайн И. Геополитические миро-системные изменения: 1945-2025 гг. // Вопросы экономики.2006. № 4. С.77.
Роговский Е.А. Удастся ли Соединенным Штатам глобализировать свои долги? // США. Канада. Экономика-политика-культура. 2006. № 7. С.55-72.
Мясникова Л. Смена парадигмы. Новый глобальный проект // Мировая экономика и международные отношения. 2006. № 6. С.4.
Шишков Ю. Уровень бедности в современном мире: методологические споры // Мировая экономика и международные отношения. 2006. № 1. С.3-14
Бердсолл Н. Усиление неравенства в новой глобальной экономике // Вопросы экономики. 2006. № 4. С.86.
Паньков В.С. Эволюция международных экономических отношений: попытка прогноза до 2017 года // Безопасность Евразии. 2007. № 3. С.267, 284-286.
Либман А., Хейфец Б. Мировые процессы транснационализации и российский бизнес // Вопросы экономики. 2006. № 12. С.72-79.
Чернышова О. По поводу госрегулирования становления международных стратегических альянсов в России // Российский экономический журнал. 2006. № 7-8.
«Вестник Банка России», № 64 (1008). 14 ноября 2007. С.4.

Курсовая работа: Глобализация экономики и формы её реализации

Похожие работы: