АНТРОПОЛОГИЯ ПРАВА
Костылева Светлана Андреевна
студентка 1-го курса (гр. Ю-83)
кафедра теории государства и права
С термином «право» сталкивается в своей повседневной жизни любой человек и может употреблять его в самых разнообразных смысловых оттенках и значениях. Право – это сложное и многоаспектное явление в жизни общества, поэтому его изучением занимаются многие науки. Одной из юридических дисциплин, предметом изучения которой является право, является юридическая антропология.
Юридическая антропология — наука о человеке как социальном существе в его правовых проявлениях, измерениях, характеристиках. Она изучает правовые формы общественной жизни людей от древности до наших дней.
В предметную область данной дисциплины входят правовые системы и в целом весь комплекс правовых форм и явлений, которые складываются в различных сообществах, у разных этносов (народов, наций), в разные эпохи и в разных регионах мира. В поле исследовательского внимания и интереса этой юридической науки и учебной дисциплины, таким образом, находится все правовое многообразие и богатство человечества (и составляющих его этнических групп, народов, наций) в его становлении и развитии, в его реальном социально-историческом бытии.
В системе юридических наук и юридического образования юридическая антропология (в ее развитом виде в качестве научной и учебной дисциплины) занимает свое особое и самостоятельное место в ряду таких общенаучных юридических дисциплин, как теория права и государства, философия права, социология права, история права, государства и правовых учений, юридическая политология и др.
Юридическая антропология обладает значительным эвристическим потенциалом. Она заметно расширяет и обогащает диапазон, арсенал, приемы и методы научно-правовых исследований, объем и содержание юридических знаний
Особая актуальность юридико-антропологических исследований (включающих в себя изучение и сравнительный анализ правовых систем различных этносов и обществ) обусловлена, помимо чисто познавательной стороны дела, радикальной переоценкой ценностей, ориентацией на стандарты и ценности мирового сообщества народов, новыми позициями постсоветской России как суверенного и демократического государства в современном быстро изменяющемся мире по отношению к этносам, составляющим ее население. Существенный вклад юридическая антропология может внести и в плане более глубокого изучения и лучшего понимания правовых аспектов межэтнических и межгосударственных отношений, специфики складывающихся правовых форм организации жизни различных обществ современной Российской Федерации.
Актуальность же представленной работы, а также возможность ее практического применения состоят в том, что в наш век, век модернизации, большинство этносов забывает свое наследие, а малые этносы зачастую поглощаются более крупными и в результате теряется культура народа, в том числе го правовые обычаи и традиции.
Недостаточное внимание государства к малочисленным народам Крайнего Севера привело к существенной деформации социально-экономического развития, культуры и традиционного образа жизни этих народов (в том числе и права).
Основой моей работы стал правовой комплекс обычаев и традиций коренного малочисленного народа Крайнего Севера эвенков, потомков тунгусских племен Дальнего Востока.
Эвенки-оленеводы, в прошлом их называли орочонами, что означает «оленьи люди», - малоизученная группа народов Крайнего Севера. Г.П.Кузнецова в своем учебном пособии пишет: «Через тысячелетия пронесли эвенки свои особенности, язык, культуру. Они ведут, в основном, кочевой образ жизни, охотятся на пушного зверя, разводят оленей, занимаются промыслом и ремеслом»
По данным Статистического управления Амурской области на октябрь 2008 года на территории области проживают 1300 эвенков, большинство из них – в Тындинском районе (740 человек). Самым большим местом компактного проживания эвенков является село Усть-Нюкжа – здесь проживает 373 эвенка (общее население – 585 человек).
Я родилась и выросла в этом маленьком селе и свою дальнейшую жизнь планирую посвятить ему и проживающими в нем людям. Мне небезразличны проблемы, вставшие перед жителями села Усть-Нюкжа, поэтому целью моей работы является анализ комплекса правовых обычаев, существовавших среди эвенкийского населения в, а также традиций, используемых амурскими эвенками в наше время.
Цель исследования определила следующие задачи:
1. Изучение правовых обычаев эвенкийского этноса XVII-XIX вв.;
2. Рассмотрение используемых в настоящее время традиций амурских эвенков;
Этапы данной работы :
Подбор адекватных методов сбора информации;
Изучение различной литературы по данной теме. Систематизирование полученной информации.
В XVII в., согласно русским источникам, у эвенков отмечено около 360 отцовских родов (тэгэ). В среднем род насчитывал до 100 человек, связанных единством происхождения, общим культом огня.
Род обычно называли именем предка с окончанием «гир», например, Киндигир, Чильчагир, Камбагир, Калтагир и др. Многие родовые и племенные названия сохранились до настоящего времени. Во главе рода стоял либо авторитетный старейшина-вождь, либо лучший охотник-воин из молодых (сонинг), либо шаман, либо кузнец (тавин), либо просто богатый оленевод. Имелось небольшое количество домашних рабов из военнопленных. В особо важных случаях, например при межродовых конфликтах, собирали совет старейшин (сухлен).
В XVII — XIX вв. эвенкийкие роды делились на патриархальные группы по 15 — 150 человек, состоявшие из семей, связанных близким родством. Зимой во время пушного промысла они разбивались на отдельные семьи или группы.
В номенклатуре родства эвенков сохранились некоторые элементы классификационной системы родства. Например, группу сородичей эвенки называли ака (эки), своих детей, племянников по линии братьев, а также внуков — хутэ (мои); старших и младших братьев отца — аки, старших и младших сестер отца и младших сестер матери, которые по возрасту старше говорящего, и жен своих — ака (эки); своих младших братьев и сестер, сестер отца и матери, и жен ака, если они моложе его, — неку.
В XIX в.у эвенков преобладала малая семья, от 2 до 14 человек, а в богатых семьях практиковалось многоженство (до 5 жен).За жену вносили калым, — тори, который был трех видов: первый—выплата за невесту определенного количества оленей, денег или других ценностей; второй — обмен девушками; третий — отработка за невесту в семье жены в течение одного – трех лет. Калым брался или натурой, или натурой и деньгами в переводе их на оленей. У амурских эвенков калым составлял 1 — 20 оленей. Обычно большой калым уплачивался в течение нескольких лет. Значительная часть калыма, особенно оленей, поступала в распоряжение молодоженов, а остальное доставалось их родственникам.
Обмен невестами был менее распространен и чаще всего практиковался у бедных эвенков. При отсутствии средств на выплату калыма и невозможности произвести обмен девушками жених поступал в работники к отцу невесты на определенный срок. У бедных семей калым обычно не превышал приданого невесты.
Умыкание (похищение) или увоз жены "даром" встречалось у тунгусов весьма редко. При этом исключались нормальные отношения между тестем и зятем. Хотя почти до конца XVIII в. взаимные захваты женщин, детей или оленей были обыкновенной картиной в жизни тунгусских родов того времени.
Обычно к родителям невесты отправляли свата, дав ему узду и посох из кедра или пальму, на верхних концах которого привязывали лоскутки новой материи (салама) как олицетворение нитей жизни. Саламу уносят на небо духи-птицы, чтобы вручить божеству Бугу. Узда же символизировала увод женщины в чужой род. Чтобы у родителей жениха не было при разговоре личной заинтересованности, сватать всегда должен был человек из другого рода. По преданиям, описанным Г. М. Василевичем, сваты, подходя к стойбищу, пускали специальную маленькую свистящую стрелу (сэлэ), по форме напоминающую клюв ястреба, как бы сообщавшую, что люди идут с мирными целями. Придя в дом невесты, сват втыкал посох в пол, и на него вешал узду.
Если отец не хотел отдавать свою дочь замуж, он сразу же выносил посох с уздой из чума. Если предложение привлекало главу семьи, он советовался с матерью, сородичами. Но чаще всего молодые уже видели друг друга или сговаривались до сватовства и это намного облегчало принятие решения. Вскоре сват приезжал вторично, и разговор возобновлялся. Иногда отец выгонял его из чума и переговоры затягивались на год-два или вовсе прекращались. Но бывали случаи, когда родители, соблазненные калымом, выдавали дочь против ее воли.
Весь свадебный обряд состоял из трех основных частей: одевание невесты и сборы ее каравана, перевоз невесты, приобщение к семье мужа в виде троекратного обведения невесты вокруг чума. Позже были введены элементы свадебного угощения. Считалось хорошим признаком, если на свадьбу съезжались все родственники.
В свадебной обрядности принимал участие и шаман. Он не должен допустить злых духов туда, где совершалось заключение брака, и добивался этого как камланием, так и окуриванием местности дымом.
В семье существовало своеобразное разделение труда между женщинами и мужчинами. Промысел был делом мужчины, обработкой же добычи занимались женщины. Брошей Ю. В. в своей работе писал: «Женские упражнения, сверх варения пищи, смотрения за детьми и так далее, состоят в сушении рыбы, выделывании кож, шитье одеяния, крашения и сему подобном». Кроме того, при перекочевках женщина помогала пригонять оленей, вьючила домашний скарб, а также сопровождала караван—аргиш и принимала участие в охоте.
Труд женщины был тяжелым, а отношение к ней — пренебрежительным. Она не имела права участвовать в беседе мужчин, и тем более советовать или высказывать свое мнение. К ее голосу не прислушивались и взрослые сыновья. Лучшая пища подавалась мужчине. Унизительными для женщины были поверья, по которым она считалась нечистой и потому не должна была дотрагиваться рукам и до промысловой добычи и оружия мужа.
Существовал также обычай левирата — наследования младшим братом вдовы старшего. Характерны были обычаи кровной мести, гостеприимства, взаимопомощи, в том числе обычай равного распределения крупной мясной добычи между всеми членами стойбища — нимат. Тот, кто получал добычу, назывался нимак.
Каждый эвенк знал свою родословную, всегда оказывал предпочтение своему сородичу. Особым почетом и уважением в семье пользовались старики. При входе в чум пожилого человека все должны были приветствовать его стоя и предложить ему сесть на малу.
Взаимоотношения старших и младших членов семьи сегодня уже далеки от традиционного этикета. Отца чаще всего называют словом «старик», к нему могут обратиться и совсем уже пренебрежительно, с ним могут вступить в спор, отстаивая свою точку зрения. В решении каких-то житейских вопросов его слово уже не имеет определяющего значения. Однако, не совсем уважительное, с точки зрения сына или дочери, отношение к отцу (даже пьяному и не адекватно реагирующему на происходящее) со стороны постороннего человека может стать причиной серьезного конфликта.
Современная эвенкийская семья является нуклеарной. Пожилые родители стараются жить отдельно от сыновей и дочерей. Этому способствует увеличение пенсий и пособий, а также возможность разведения личного скота, что создает условия для относительно независимой жизни родителей от детей. Для современных малых семей основным источником дохода и благополучия является работа в общественном производстве, хотя последнее время все больше молодых людей занимаются традиционными видами деятельности – оленеводством, охотой, рыбалкой.
Изменилось и положение женщин. Если в прошлом эвенка была фактически только хозяйкой чума и не имела никакой профессии, то сейчас доля рабочих и служащих женщин в общем количестве работающих эвенков превышает долю мужчин. Они успешно овладели новыми профессиями, ранее не известными старшему поколению: доярки, чабана, учителя, врача и др. Значительная и все возрастающая доля молодых женщин занята на квалифицированных работах.
Изменились и отношения к браку, семье. Родители не проявляют особого желания женить сына, так как ему предстоит получить образование, а затем служить в армии. Эти факторы приводят к повышению брачного возраста. В среднем в брак вступают молодые люди в возрасте 22-23 лет, тогда как их родители в прошлом в силу своего социального и экономического положения вступали в брак в возрасте 15-16 лет - нужны были лишние рабочие руки в больших семьях.
Веками укоренившееся в сознании эвенков поверье о нежизнеспособности семьи без детей постепенно ослабевает, поскольку в старости или в случае болезни приходит безвозмездная помощь со стороны общества. Дети эвенков по достижению одного года воспитываются в яслях-садах, затем - в школах-интернатах. Причем все расходы по воспитанию детей эвенков в яслях-садах и школах-интернатах государство берет на себя.
В современных эвенкийских поселках уже не существует социальных перегородок между людьми, как это было в недалеком прошлом, когда молодой человек женился на девушке, принадлежащей к той же социальной группе, к какой относился он: колхозник на колхознице, служащий на служащей. Имущественные соображения перестают играть роль в браке. На смену им выступают возраст, сходство характеров, уровень культурного развития.
А вот традиционные верования — анимизм, шаманство, магия, промысловые и родовые культы, культ предков — сохраняются до сих пор. Вселенная, согласно этим представлениям, существует в виде семи миров: трех небесных (Угу буга), Среднего мира — земли (Дулин буга) и трех подземных (Хэргу буга), объединенных центральным столбом. Наряду с этим бытовало и представление о трех мирах, соединенных мировой рекой (эндекит). Небесный свод воображали землей Верхнего мира, где пасутся стада оленей, шкурой оленя или перевернутым котлом. Вход в Верхний мир указывала Полярная звезда, в Нижний — расщелины, пещеры, водовороты. Верхний мир населяли предки людей, верховные божества, хозяева явлений и стихий природы: Солнца, Луны, грома, ветра. Верховное божество — дух неба, хозяин Верхнего мира — старик Амака, держатель нитей жизни людей, распорядитель их судеб.
Божеством Солнца у одних групп считался старик Делича, у других — старуха Энекан Сигун. Они были хозяевами тепла и света: Солнце в небесной юрте копило тепло, от него зависела смена времен года. С этим связывали миф о космической охоте: небесная лосиха Бугады, живущая в небесной тайге, каждый вечер уносила на своих рогах Солнце и скрывалась в чаще. Охотник Манги убивал ее и возвращал Солнце на небо. Но оставался живым ее лосенок, он превращался в лосиху, и каждый вечер космическое действо разыгрывалось вновь. Персонажи мифа представляются в виде Большой и Малой медведиц. Млечный путь — след от лыжи охотника.
Духи Среднего мира (дулу) — хозяева родовых территорий, отдельных мест, гор, тайги, воды, домашние духи-охранители. Нижний мир населяли души умерших (бунинка-ханян), духи болезней, злые духи. Бытовал медвежий праздник с ритуалами убиения медведя, поедания его мяса и захоронения костяка.
Эвенки обладали классическими формами шаманства. Шаман, посредник между людьми и духами, в образе зверя или своего духа-предка совершал полеты по мирам Вселенной, стремясь вылечить от болезней, найти пропавшее, узнать будущее, обеспечить хороший приплод зверей, помочь рождению ребенка или проводить в мир мертвых душу усопшего. Для этой цели у него были духи-помощники (сэвэн, буркан и др.), фигурки которых вырезали из дерева, изготавливали из железа и меха. Каждый шаман имел свою реку — приток главной шаманской реки (энгдекит), где пребывали его духи-помощники, когда он не давал им поручений.
Человек, согласно традиционным представлениям, имел несколько душ, и все они требовали заботы и пищи: душа-тело (бэе, оми) в облике птички, душа-жизнь (эгрэ) — дыхание, кровь и пр., душа-тень (хэян, ханян, анян) — двойник, образ. Болезнь считали результатом деятельности злого духа, который украл одну из душ больного или проник внутрь его тела. Поэтому шаману необходимо было заставить духа выйти из тела или отобрать у него душу больного. Он совершал обряд добывания души-тела, использовал магические средства — выкуривание, перенос болезни на соломенную фигуру с последующим ее сожжением, протаскивание больного через круг, ромб и зубцы и т.п. Большое значение имели камлания, которые устраивали для достижения удачи в охоте (сэвэкинипкэ).
Самые сильные шаманы совершали проводы душ усопших в мир мертвых (хэнэчин) Погребально-поминальные традиции эвенков тесно переплетались с их религиозным верованием. Эвенки объясняли смерть уходом человека в потусторонний мир и старались при этом строго соблюдать все каноны погребального обряда. Одно из первых сообщений о похоронах эвенков принадлежит Адаму Каменскому (1658 г.): "В земле умерших не хоронят, так как считают, что она их не принимает. Только на деревьях они оставляют в определенное время – на кедрах или на соснах».
В целом, эвенки практиковали воздушное захоронение – на деревьях или на лабазах, устроенных на обрубленных деревьях или столбах. Применялись как заворачивание тела в кожу или бересту, так и положение тела в деревянную колоду. Гроб, сооруженный из колотых плах или выдолбленный из ствола толстого тополя или сосны (в основном для захоронения детей), устанавливался на четырех высоких пнях примерно в двух метрах от земли. В случае необычной смерти труп (утонувшего или погибшего в лапах хищника) закапывали в грунт. У эвенков не было общих родовых кладбищ.
Строго запрещалось шуметь, плакать и причитать на похоронах. Обязательно забивали вблизи захоронения жертвенного оленя, кожу и голову которого вешали на специально сооруженную перекладину. По поверью эвенков, умерший должен покинуть этот мир. В гроб клали все личные вещи и оружие умершего. После похорон эвенки уходили в стойбище, не оглядываясь и молча, а затем откочевывали на другое место. Специальных поминок не устраивали и не посещали больше могил даже близких родственников
В XVI — XVII вв. началось обращение эвенков в христианство, поэтому похоронные обряды эвенков существенно изменились. Повсеместно стало распространяться захоронение в земле в деревянных гробах, но постоянных кладбищ еще не было. Место для могилы выбиралось обычно на высоком берегу. На могилах по христианскому обычаю устанавливались кресты. Однако, сама процедура похорон, сопутствующие ей обряды и обычаи во многом сохраняли свои традиционные черты до середины ХХ века.
В настоящее время похороны у эвенков и русского населения практически идентичны. И те и другие дно и стенки могилы обшивают внутри досками. Сверху гроб также перекрывается дощатым настилом, после чего могилу закапывают. После захоронения, а также на 9-й и 40-й день проводятся поминки, на которые, как правило, собираются все односельчане. Аналогичной стала и надмогильная скульптура: в последние годы на могилах преобладают кресты.
На некоторых могилах эвенков еще можно увидеть испорченные посуду, различные вещи, которыми пользовался покойный. Возле некоторых могил на ветвях деревьев иногда развешивают понягу, отдельные элементы одежды или оленьей сбруи. У каждой эвенкийской фамилии есть своя «родовая» зона захоронения. Жену обычно хоронят на кладбище мужа, но, если она умирает первой, то покоится ей на отцовском кладбище. Там же будет похоронен позднее и овдовевший муж. Но такой обычай эвенки все чаще не соблюдают, предпочитая хоронить умерших согласно христианским обрядам, не соблюдая «родовой» зоны захоронения.
Есть у эвенков места особого почитания и уважения - источники. Нельзя сорить, шуметь возле источника, нельзя стирать в источнике. Таким образом, прослеживается традиция сберегания источников — аршанов, обычай, ведущий начало от предков — обычай бережного отношения к природе, вплоть до запрета убивать лебедя, орла, змею, лису и др. животных. Кроме священных животных, существуют священные деревья, их ни в коем случае нельзя рубить. «Рубить кедр нельзя. И где на деревьях тряпочки, мы молимся, кругом ходим — его трогать не надо» — говорят эвенки. Эвенки верят, что у любого места существует «эжин», хозяин местности. Это подсознательно отражается в поведении человека. Охотясь, ловя рыбу или просто идя по лесу, человек ощущает незримое присутствие кого-то, чувствует, что он пришелец в гостях у хозяина. Это способствует тому, что человек не нарушает заведенный порядок, равновесие в природе.
Эвенки всегда высоко ценили достоинство человека, и всякое покушение на его честь рассматривалось как проступок, достойный всеобщего осуждения. Тяжким преступлением против общества считали убийство, обман, воровство и другие акты, совершенные из корыстных побуждений. В человеке ценили ум, храбрость, удаль, честность, преданность своему народу. Безвольного, легкомысленного, труса эвенки презрительно называли «комсоко» (немощный, беспомощный).
Важнейшую роль в жизни эвенков играли такие социальные нормы как традиции и обычаи. Предписания своих предков - Одё - люди выполняли строго.
Эвенкийское слово Одё переводится как «запрет», «оберег», «табу». Но оно же имеет и более общий смысл — система запретов, регламентирующая поведение человека в обществе и его отношения с окружающей средой. Не имея письменности, эвенки закрепили эти нормативные правила в полуфольклорную форму: краткие изречения, подобные пословицам, но отличающиеся от них тем, что советами в пословицах человек может пользоваться по своему усмотрению (может их выполнять, а может и игнорировать), выполнение же запретов Одё для эвенка обязательно. Эвенкийские пословицы — это художественный фольклорный жанр, тогда как Одё — руководство к повседневному поведению, нормы жизни.
Многие эвенкийские одё являются также нормами морали эвенкийского общества, этическими нормами. В промысловой этике существуют Одё, которые следует отнести к нормам нравственности человека: запрещено надругательство над зверем и его останками, нельзя причинять страдания животным, разорять гнезда птиц и даже ругать зверя словами. Бытует и поныне охотничий запрет - Одё: нельзя стрелять в спящее животное.
Промысловая этика и свод Одё передавались из поколения в поколение, почитались и соблюдались. Причиной межродовых и племенных столкновений могло быть нарушение правил охоты и несоблюдение Одё. К примеру, одним из основных Одё было правило: нельзя убивать больше того, что необходимо тебе.
В Одё нашли отражение нравственные стороны взаимоотношений человека и животного. Выходя на первую осеннюю охоту и добыв зверя, охотник полностью раздавал мясо сородичам и не брал себе ни кусочка. Считалось, что «даюший охотник» и «дающий род» всегда будет иметь охотничью удачу. Голову лося и оленя как одну из важных частей животного никогда не ели в одиночку, приглашали всех членов семей, кочевавших вместе. Есть в одиночку либо одной семьей голову лося и оленя считалось Одё.
Разделка туш добытых животных происходила всегда в определенном порядке с соблюдением ритуалов, также зафиксированных в Одё.
По отношению к каждому добываемому животному существуют свои конкретные правила, их очень много, но охотниками они всегда соблюдаются неукоснительно.
Множество Одё было направлено на самосохранение и продолжение человеческого рода. Они являлись правилами жизни для мужчин, женщин, детей, семьи, рода. К примеру, близкие должны были неукоснительно следить, чтобы роженица выполняла следующие Одё: не ела несвежую пищу, если поест такую — сгорит от жара и умрет; не поднимала тяжелые вещи, не носила дрова, воду; за месяц до родов роженице нельзя было выделывать шкуры, шить. Подобные запреты сохраняли здоровье роженицы и будущего ребенка.
Кроме Одё у эвенков существовал и существует неписаный свод узаконенных традиций, регламентирующий социальные, семейные и межродовые отношения. Он касался и отношений человека с окружающим миром. Они обозначаются словом Иты (Итин), имеющим значения «режим», «закон», «устав». По представлениям эвенков, Иты как законный порядок и традиции жизни эвенкам дало небо Буга. По фольклорной версии, их оставил как заветы бог-творец Сэвэки, сотворивший Среднюю землю, человека и животных.
Это заповеди общечеловеческого содержания, по которым следует жить эвенку. Иты составляют общий свод положений и подобны библейским типа: не убий, люби ближнего своего и т.д. Небо Буга есть родитель и воспитатель человека _ считали эвенки. В этнографических работах Г.М. Василевич, А.Ф. Анисимова, А.И. Мазина имеются сведения о божестве Буга. Представления эвенков о Буга и многих других явлениях никогда не были законсервированными, они развивались, упорядочивались и ныне живут в сознании людей, ведущих традиционный образ жизни.
В эвенкийском, в частности, слово Буга имеет основные значения: «мир», «вселенная», «небо», «бог дух». От неба Буга зависит вся жизнь человека: оно и законные обычаи для эвенков установило, оно и следит за нравственностью человека.
Эвенки считают, что небо Буга следит за поведением человека, все поступки человека должны быть угодны небу Буга, он ничего не должен делать против воли неба Буга. Если кто-то делает что-то не так, как положено, его обычно останавливают выражением: «Против неба Буга делаешь! Грех!». Радости и несчастья даются человеку небом Буга в зависимости от его поведения: «Небо Буга, если пожелает, — добра даст и плохое пошлет на твою плохость ». Небо Буга посылает наказание человеку, если он этого заслужил: «Буга проклянет!».
Эвенк постоянно помнит о Буга. Буга — источник всего, из Буга и от Буга все происходит. Буга — верховный правитель Вселенной, поддерживающий существование человека и наставляющий, воспитывающий его. В сознании эвенка Буга — живое существо. При этом Буга не имеет единого и конкретного образного воплощения. Это божество, которое является основой нашего мира, нашей Вселенной, по сути дела это и есть сама Вселенная. И человек есть порождение Буга, воспитанник и дитя Буга, как и все остальное, что живет на земле.
Эвенк никогда не выделял себя из природы как что-то уникальное и особое. Воспринимая мир единым и целостным, он ставил человека в один ряд со всем, что создано природой, а по понятиям эвенков — порождено и воспитано Буга. Такое восприятие мира и мироустройства в свое время было отнесено к первобытности мышления. Считавшееся ранее в цивилизованном мире «примитивным и анимистическим», в настоящее время оно воспринимается по-иному: меняется оценка материальной и духовной культуры народов Крайнего Севера.
Эвенкам свойственна не первобытность, а первородность мышления и мировосприятия, заключающая в себе рациональные и единственно правильные подходы к законам жизни и вытекающим из них традициям. Человек и сам есть окружающая среда
Из принципа единства мира, неотделимости человека от природы вытекал и другой важный момент миропонимания эвенка — миру изначально присуща гармония. Мир устроен не нами, и человек не может безнаказанно менять и переделывать его по своему желанию и усмотрению. Поэтому-то и воспитывалось у человека с раннего возраста уважение ко всему живому, отношение к каждой букашке и былинке как к самому себе. Поэтому в традиционном мировосприятии эвенков вся природа жива, а все предметы, воспринимаемые нами как неживые, для эвенка обладают силой мусун — живой силой, силой энергии. Г.М. Василевич назвала это силой движения.
Список литературы:
Айзенштадт А. М. Песенная культура эвенков. - Красноярск: Краснояр. кн. Изд-во, 1995.
Анисимов А. Ф. Космологические представления народов Севера.- М.-Л.: Изд-во Акад. Наук СССР, 1959.
Анисимов А. Ф. Религия эвенков в историко-генетическом изучении и проблемы происхождения первобытных верований. - М.-Л.: Изд-во Акад. Наук СССР, 1958.
Баранов А.В., Болотин Д.П., Малиновский Ю.В., История Амурской области, - Благовещенск: Изд-во БГПУ, 2005.
Бердник С.В., История Амурской области, - Благовещенск: Амурский гос. ун-т, 2005.
Бромлей Ю. В. Очерки теории этноса. - М.: Изд-во Акад. Наук СССР, 1983.
Бромлей Ю. В. Современные проблемы этнографии. - М.: Наука, 1981.
Варламова Г. И. Мировоззрение эвенков: Отражение в фольклоре. – Новосибирск: Наука, 2004.
Василевич Г.М. Эвенки: историко-этнографические очерки (XVIII – н.XX вв.). - Л.: Наука, 1969.
Зибарев В.А. Юстиция у малых народов Севера (XVII-XIX вв.). - Томск: изд-во Том. Ун-та, 1990.
Зибарев В. А. Большая судьба малых народов. - Новосиб.: Зап.-Сиб. кн. Изд-во, 1972.
Мазин А. И. Традиционные верования и обряды эвенков-орочонов. - Новосиб.: Наука, 1992.
Карлов В. В. Эвенки в XVII – начале XX вв. (хозяйство и социальная структура). - М.: - изд-во МГУ, 1982.
Ковлер А. И. Антропология права. - М.: Норма, 2002.
Костылева Н.П., Программа элективного курса по истории «Введение в этнографию: эвенки», – Усть-Нюкжа, 2002.
Кузнецова Г.П., Учебное пособие по географии Тындинского района Амурской области (под ред. Шульмана Н.К.), - Тында, 2001.
Рулан Н. Юридическая антропология. - М.: Норма, 2000.
Санникова Т.С., Изучение культуры и быта жителей Амурской области.
Суляндзига Р.В., Кудряшова Д.А., Суляндзига П.В. Коренные малочисленные народы Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации. Обзор современного положения. - М. 2003.
Туголуков В. А. История и культура эвенков. - Спб.: Наука, 1997.
Туголуков В. А. Развитие малых народов в современных условиях. - М.: Наука, 1964.
Шестак И., «БАМ – лучшая дорога нашей жизни». – Благовещенск, 2004.
Шубин А. С. Краткий очерк этнической истории эвенков Забайкалья. - Улан – Удэ: Бегич, 2001.