Вместо вступления:

что такое альтернативная история?

«Конструирование альтернативных версий истории остается для нас обычной интеллектуальной игрой до тех пор, пока придуманный/увиденный мир не начинает "вести себя". Можно нарисовать десятки Реальностей, можно назвать сотворенных вами кукол без рук, ног и головы именами Уинстона Черчилля, Джона Кеннеди или Тоетоми Хидееси, можно просматривать вариант за вариантом, дергая этих картонных персонажей за ниточки и заставляя разыгрывать очередную историческую драму, но такое "творчество" будет мало отличаться от забавы с механической игрушкой.

Конечно, можно найти пользу и в подобных упражнениях: они дают некоторое представление об ассимптотике исторического континуума. Верифицируемость истории падает по мере удаления от текущей Реальности и ее ближайших Отражений; "на краю" континуума лежат линии событий с нулевой или даже отрицательной вероятностью (исторический вакуум). Если аналогия с квантовой теорией поля здесь уместна, то этот вакуум должен определять структуру континуума. Те области высокой вероятности, которые мы называем "историей" (хотя бы и "альтернативной"), - лишь слабая "рябь" на поверхности бездонного энтропийного океана. В некотором смысле, само существование "истории" (и нас, как ее представлений), определяется процессами в историческом "вакууме"».¹

Нехристианская Европа

В данной работе мы попытаемся представить себе мир без христианства. На такую идею натолкнула дилогия отечественного фантаста С. Лукьяненко «Искатели неба», состоящая из двух частей: «Холодные берега» и «Близится утро».² Насколько прав автор в изображении нехристианской Европы?

Разумеется, чем раньше делается историческая развилка, тем сложнее автору описать достоверный, внутренне непротиворечивый мир. Сергей Лукьяненко это испытание выдержал, и его «альтернативная религия» на самом деле является своего рода «доказательством от противного». Однако построения его все-таки неисторичны, ведь автор – литератор. А если обратиться к проблеме с научной точки зрения? Могла ли существовать нехристианская Европа в реальности?

Мы попытаемся с исторической точки зрения рассмотреть ситуацию, в которой христианская культура не существовала бы. Хотя, оговоримся, для этого нужно было бы принять за аксиому случайность возникновения христианства, а это невозможно ни с религиозной, ни с исторической точки зрения.

Но вот, скажем, можно было бы предположить раннюю гибель новой религии вследствие усиленных римских репрессий и других обстоятельств. Это кажется вполне логичным если не с религиозной точки зрения (ведь с позиции христианина победа христианства была обусловлена и правильностью веры, и мужественностью первых святых), но, по крайней мере, с исторической. Римские императоры вполне могли задушить христианство в зародыше, а если бы на престол не взошел, к примеру Константин (что в условиях борьбы за римский трон и интриг было вполне вероятным), вероятность победы христианства намного упала бы.

Что представлял бы собой мир, не знающий христианской культуры как таковой?

Барри С. Страус³ высказывает предположение, что в случае, если бы христианство не смогло бы противостоять внешней агрессии, в Европе прочно утвердился бы ислам. Последствия были бы весьма широки и неоднозначны. Правда, развилку исследователь поднимает до битвы при Пуатье, однако нам кажется, что если бы христианство исчезло еще в первые века нашей эры, то ислам в любом случае охватил бы Европу: как показывает история, мировая религия имеет тенденцию к расширению за счет языческих, политеистических культов, а успешно противостоять одной мировой религии может только другая мировая религия.

Так христианство противостояло исламу, пытавшемуся вторгнуться в Европу с двух точек: с востока – через Балканы, и с Запада – через Пиренеи. Однако если бы языческий Рим одержал над христианством победу, противопоставить исламу было бы нечего.

На наш взгляд, мнение составителя сборника «А что, если бы? Альтернативная история»,⁴ в комментариях к статье Б. С. Страуса саркастически вопрошающего «Не очень понятно, зачем вообще мусульманам тащиться в унылую Европу, где и климат похуже, и богатств поменьше, чем в землях халифата», кажется по меньшей мере странным. Ведь и Халифат, и Османы все равно пытались завоевать Европу на протяжении многих веков! К тому же комментатор сам и отвечает: «Ладно, решим, что это был великий поход во славу истинной веры».⁵ Думается, что завоевание Европы исламом было вполне реальным.

Какой же могла бы стать мусульманская Западная Европа – Аль-Андалус, государство, простершееся от Гибралтара до Скандинавии и от Ирландии до Вислы?

Нети сомнений, что в условиях политического господства последователей Мухаммеда их религия скорее всего была бы принята большинством европейцев, как это случилось в Северной Африке и на Ближнем Востоке. Или другая аналогия: как это случилось с христианизировавшейся (рано или поздно, Скандинавия, к примеру, только в XI – XIII вв.) Европой. В рассматриваемой альтернативе Европа просто исламизировалась бы.

Но христианство не распространялось бы им за океан. Если бы в 1492 г. европейские корабли отплыли за Атлантику, то их осенял бы не крест, а полумесяц. Вопрос в другом – а мог бы быть мусульманский Колумб? Но почему нет? Возможно, и раньше 1453 года – ведь исламу не мешали бы постоянные войны в рамках джихада/газавата, а мусульмане уже в правление Омейядов (632 – 750 гг.) держали в руках средиземноморскую торговлю и контролировали Индийский океан до прихода португальцев. «В описанных нами условиях они наверняка бы с энтузиазмом принялись бы осваивать Новый Свет», считает – Б. С. Страус.⁶ Вероятно, он прав, считая, что коренные жители обеих Америк превратились бы «в настоящих европейцев – то есть мусульман».⁷

А это значит, что современных нам Соединенных Штатов Америки, основывающихся на протестантской этике, не существовало бы в принципе. Мало того: самого капиталистического мироощущения, которое мы считаем сейчас совершенно естественным, также не могло бы быть: ведь протестантизм, возникший в XVI в. как ересь, вырос на корнях христианства и является его ветвью.

А купеческо-торговое развитие Халифата все-таки существенно отличается от описанного еще Вебером европейского капитализма.

Кроме того, вся современная европейская культура основывалась бы на совершенно иных принципах. Это не значит, что культура как таковая исчезла. Нет, ведь мусульманский мир в средневековье было едва ли самым развитым в культурном отношении, и уж в сравнении с варварами-германцами – наверняка. Ведь во время Крестовых походов именно мусульмане научили европейцев мылу, баням и иным прелестям цивилизации. Впрочем, Крестовых походов в нашей альтернативе не было бы, а с мылом европейцы познакомились бы гораздо раньше…

Расширение Халифата на север от Пиренеев могло бы сделать средневековую Европу совсем иной. Европа быстрее преодолела бы варварство, связанное с нашествием германцев на Рим, вместо убогих городов-деревень с громоздкой примитивной архитектурой арабы воздвигали бы по всей Европе замечательные архитектурные памятники, ширили бы торговлю, велись масштабные ирригационные работы, развивалась светская литература – ведь в Халифате грамотными были и купцы, а не только священнослужители-муллы, а правители соревновались с придворными в сочинении стихов – тогда как в средневековой Европе грамотными были только монахи, да и то не все, а короли порой не могли расписаться.

Куда бы ни ступали мусульманские войска, они приносили бы с собой высшие достижения тогдашней цивилизации. Исламская Англия, Франция и германия покрылись бы не только мечетями и крепостями, но также дворцами, банями, фонтанами и садами. Росли бы многолюдные города – ведь население Багдада никогда не могло бы сравниться с европейскими поселениями раннего средневековья, где город в несколько тысяч человек уже считался огромным. Убогий крохотный Париж Х века, возможно, стал бы второй Кордовой с ремесленными и торговыми кварталами, где звучали бы все языки Старого Света.

Но, с другой стороны, Европа не преодолела бы средневековое варварство, и не перешло бы к созиданию величественных форм, выросших на этом фундаменте. У нас не было бы готических соборов и Ренессанса; а это значит, что мировая культура обеднела бы.

Кроме того, нельзя не замечать, что Европа, пережив Ренессанс и Реформацию, породила совершенно новый строй, оказавшийся более продуктивным по сравнению со всеми существующими – о причинах мы вновь отсылаем к Веберу. Но этот мир был построен на протестантском варианте христианства. Следовательно, исламский мир нашей альтернативы не знал бы промышленных революций – хотя и развивался бы достаточно интенсивно в рамках эволюционного пути развития. Но достиг бы он современных высот мировой промышленности?

Несомненно, нехристианская Европа была совершенно иным миром. Лучше или хуже? Наверное, на этот вопрос нельзя ответить однозначно. Нашей целью в описании данной альтернативы было показать роль христианства в развитии европейской цивилизации.

Мы даже не осознаем, насколько все, что мы знаем, основывается на огромных пластах христианского мировоззрения. Весь привычный нам образ жизни, взглядов, современных ход истории – зиждется на христианском мировоззрении.

Литература

1. Лукьяненко С. Холодные берега. М., 1999.

2. Лукьяненко С. Близится утро. М., 2002.

3. Макси К. Вторжение, которого не было. Альтернативная история как истинная система. М, 2001.

4. Страус Б. С. Темные века, ставшие светлее // А что, если бы? Альтернативная история. СПб, 2002. С. 137 – 171.