Рефетека.ру / Литература и русский язык

Сочинение: Михалков

Министерство профессионального образования РФ

Усть-Лабинский социально-педагогический колледж.

Реферат по детской литературе на тему:

«СЕРГЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ МИХАЛКОВ»

Выполннила: студентка

2 «З» (К) курса

Покутняя. И.

Переподаватель:

Щербина Л.Г.

г. Усть-Лабинск

2001г

СЕРГЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ МИХАЛКОВ (род. в 1913 г.)

С.В.Михалков родился в Москве, в семье ученого-орнитолога. Михалковы — древний русский род. «Михалковы в свойстве с Шестовыми, родом Великой старицы Марфы Ивановны, матери Царя Михаила Федоровича. Первым
«постельничим» вновь избранного царя был человек ему не сторонний, а именно
Михалков» — так записано в сборнике «Старина и новизна» (книга XVII, 1914 г.). В разных армейских чинах Михалковы служили Родине в петровские и послепет-ровские времена. Заметный след в истории русской культуры оставил прадед С.В.Михалкова, действительный статский советник Владимир Сергеевич
Михалков (1817—1900). Родовая библиотека Михалковых еще в 1910 году была передана в основной фонд библиотеки Академии наук в Петербурге, где хранится и теперь.
Становление личности писателя.
«В первые годы становления советской власти разрушенное народное хозяйство страны нуждалось в помощи честных и образованных специалистов—представителей русской интеллигенции. Мой отец оказался в их числе, стал впоследствии одним из основоположников советского промышленного птицеводства...
1925 год.
Вспоминаю себя книгоношей. Мне двенадцать лет. Я хожу по домам подмосковного поселка Жаворонки и предлагаю приобрести брошюру под названием «Что нужно знать крестьянину-птицеводу». Автор ее — мой отец. Уже вторая книга отца называлась: «Почему в Америке куры хорошо несутся?».
Мать поэта — Ольга Михайловна Михалкова, урожденная Глебова. Ее предки тоже служили на военной и государственной службе: «Женщина безгранично добрая, мягкая и беззаветно преданная семье...»2. Писать одаренный мальчик
Сережа начал рано. Вот как об этом вспоминает теперь С.В. Михалков: «Мне было немногим больше десяти лет, когда беспризорники, проникшие в нашу квартиру, похитили шкатулку с моими «сокровищами», среди которых, вместе с перочинным ножом и рогаткой, хранилась общая тетрадь с начисто переписанными первыми моими стихотворениями.
В 1945 году, в Горьком, после моего выступления в зале Горьковской филармонии знавшая когда-то нашу семью А.Н.Румянцева передала мне, Бог весть как, сохранившиеся у нее восемь моих стихотворений, датированных
1924—1925 годами. Была среди них и моя первая басня «Культура».
Начальное образование С.В.Михалков получил дома. В обычную школу пошел с четвертого класса. Отец приобщил сына к стихам Маяковского, Есенина,
Демьяна Бедного. «Влияние именно этих поэтов наиболее сильно сказалось на моих детских поэтических опытах, — вспоминает С.В.Михалков. — Но больше всего я любил сказки Пушкина, басни Крылова, стихи Лермонтова и Некрасова».
Подросток Сергей Михалков выпускает домашний «литературно-художественный журнал».
Отец внимательно наблюдал за развитием интереса сына к стихотворчеству, однажды без его ведома отправил несколько произведений известному поэту.
Пришел ответ: «У мальчика есть способности. Однако трудно сказать, будет ли он поэтом. Могу только посоветовать: пусть больше читает и продолжает писать стихи». Мальчик, у которого «есть способности», и сам уже мечтал, чтобы его стихи были опубликованы не только им самим в своем домашнем журнале. Сочинив в стихах «Сказку про медведя», он переписал ее печатными буквами и отнес в одно из московских частных издательств. Опытный издатель внимательно выслушал волнующегося автора, вручил ему гонорар в размере трех рублей, пожал руку на прощание: «Надо ли рассказывать, что я, выйдя за ворота, оставил его у моссельпромщицы, торговавшей с лотка ирисками и соевыми батончиками.
А спустя неделю я держал дрожащими пальцами напечатанный на издательском бланке ответ, в краткой, но убедительной форме отклонявший мою рукопись как непригодную для издания», — читаем в автобиографии С.В.Михалкова. Были и другие аналогичные неудачи. Но в 1928 году в июльском номере журнала «На подъеме» (Ростов-на-Дону) было «по-настоящему» опубликовано стихотворение
«Дорога». Пятнадцатилетнему начинающему поэту редактор писал:
«Очень не восхищайтесь, учитесь работать и шлите нам свои стихи». Поэт был трудолюбив, доказал и продолжает доказывать это всей своей жизнью.
В 1927 году семья Михалковых переехала в Пятигорск. Сын птицевода- исследователя скоро стал автором краевой газеты «Терек». Первой публикацией в ней была «Казачья песня» (1929). Автор был зачислен в актив при Терской ассоциации пролетарских писателей — ТАПП. С благодарностью вспоминает
Сергей Владимирович школьного учителя русского языка и литературы А-
Сафроненко. В 1930 году была закончена пятигорская школа 2-й ступени. «...Я решил начать самостоятельную жизнь. Поехал в Москву, имея письмо отца, адресованное им своей сестре: «...Посылаю сына в Москву, чтобы попытаться поставить его на ноги. Его задача — получить нужное для писателя образование — путем работы в библиотеке, посещения театров, диспутов и общения с людьми, причастными к культуре. Если в течение года он сумеет двинуться вперед и будут какие-либо надежды, то возможно учение в литературном техникуме, если нет — он поступит на завод рабочим, а потом будет учиться по какой-нибудь специальности...» Сергею Михалкову было 17 лет. Отец считал, что уже пришло время самостоятельных решений. Он напутствовал сына: «Больше всего ты любишь писать стихи. Пробуй свои силы.
Учись дальше. Попробуй вылечиться от заикания. Работай над собой. Может быть, со временем из тебя что-нибудь и выйдет. Но главное, чтобы из тебя вышел человек!»
В течение трех последующих лет будущий поэт сменил ряд профессий: разнорабочий Московской ткацко-отделоч-ной фабрики, помощник топографа геолого-разведочной экспедиции в Восточном Казахстане, в изыскательской партии Московского управления воздушных линий на Волге. С 1933 года часто печатается на страницах «Огонька», «Прожектора», газет «Известия»,
«Вечерняя Москва», становится не чужим на эстраде, возникает дружба с Риной
Зеленой, Игорем Ильинским... Они читали стихи С.Михалкова с эстрады. Став внештатным сотрудником газеты «Известия», поэт знакомится с фельетонистом
Л.А. Кассилем. Эта дружба тоже была крепкой, творческой до последних дней
Льва Абрамовича Кассиля. Выразительна оценка этого времени С.В.Михалковым:
«Молодые поэты и прозаики тридцатых годов принимали живое участие в работе заводских литературных кружков, выступали на страницах многотиражек, в рабочих и студенческих аудиториях, по командировкам редакций выезжали на новостройки и в колхозы страны. Пафос первых пятилеток вдохновлял молодую литературную смену. Для меня, как и для многих моих товарищей и сверстников по литературному объединению «Огонек» (К.Симонов, М.Алигер, С.Васильев и др.), стало насущной потребностью творчески откликаться на события времени, внутренняя потребность черпать вдохновение в делах и мыслях современников.
Я писал стихи о челюскинцах и папанинцах, о пограничниках, поднимал свой еще не окрепший голос против фашизма.
Моя «Итальянская песенка» была посвящена событиям в Абиссинии»'.
В годы героической борьбы испанского народа за свою независимость были созданы стихи о погибшем астурийском горняке, появились баллады «Жили три друга-товарища в маленьком городе Эн», стихотворение «Испанский мальчишка в
Испании жил». Выходила несколькими изданиями поэма «Миша Корольков» — о пионере, который попал в плен к японцам, захватившим советский корабль.
Секрет таланта. Острый, строгий критик МЛевидов в рецензии, опубликованной в журнале «Литературная учеба» еще в 30-е годы, отметил, что творчество Михалкова несет на себе «знак индивидуальности» и все его стихи
«тесно связаны с нею». Очевидно, что индивидуальность эта проявляется прежде всего в принадлежности поэта к детству: в ощущении и признании жизненной ценности детства. В искренней поэтизации детского, незамутненного конформизмом мироощущения. В постоянном одновременном пребывании в двух состояниях — взрослого, мудрого, опытного человека и живого, непосредственного, лукавого и веселого, обидчивого и незлобивого, готового к миру, дружбе, к игре и радости ребенка. Не случайно одной из программных станет книга С.Михалкова «Все начинается с детства». А после ее выхода в свет в официальных докладах, в исследованиях и публицистических публикациях будет часто мелькать это емкое словосочетание.
В первом разделе этой книги, в главе «Литература для детей и детская литература», подчеркивалось различие между этими двумя понятиями, между предметами, которые они обозначают. В личности, в творчестве С. Михалкова
«детский поэт» и «поэт, пишущий для детей», сливаются. Память детства — состояние взрослого поэта. Она не только кладовая впечатлений. Она основа и взрослого, формально вышедшего из поры детства человека. С.В. Михалков всегда жил и живет в своем детстве.
В критических статьях, в учебниках, в исследованиях можно прочитать: он легко подстраивается под детство; он свободно переключается на детство.
Михалков «имеет дар... присваивать, делать своими собственными чувства детей...». Но Михалков ни к кому не подстраивается. Ничьи чувства не делает своими. Он живет, находясь в своем календарном возрасте, и одновременно находится в детстве. В его стихах не «игровой момент», у них — игровая природа, как сама природа детей. Нет нужды ему «присваивать, делать своими собственными чувствадетей». Они органичны внутреннему состоянию поэта, его мироощущению, что не только не мешает, но обостряет ощущение, анализ реальных противоречий действительности, углубляет и осложняет их чувствование. Об этом свидетельствует все творчество С.В.Михалкова, включая придуманный им киножурнал «Фитиль». Органическое единство взрослого и детского сознания, чувствований проявляют все его стихи, написанные от имени детей и для детей. Вслушаемся в интонацию, например, стихотворения
«Всадник», представим зримо нарисованную в нем картину:

...Я в канаву не хочу. Не схватился я за гриву, Но приходится — А схватился за крапиву. Лечу. — Отойдите от меня!

Я не сяду больше на эту лошадь!
Невозможно не почувствовать, особенно в последней ритмически акцентированной строчке, естественную, именно детскую обиду свалившегося седока. Седока-ребенка.
В середине 30-х годов пионерский отдел Московского комитета комсомола предложил С.Михалкову принять участие в конкурсе на лучшую пионерскую песню. Поэт выехал в подмосковный пионерский лагерь и провел с детьми лагерную смену: ходил в походы, купался, играл, удил рыбу, разжигал костры, пел около них, придумывал забавные соревнования на смекалку...
По возвращении были написаны несколько песен и... несколько веселых стихов. Борис Ивантер' одобрил принесенные в руководимый им журнал «Пионер» стихи. Их опубликовали. А поэт вскоре написал поэму «Дядя Степа». Прочитав ее, Ивантер сказал: «Ну вот! Теперь мы начали всерьез писать для детей.
Надо бы вас познакомить с Маршаком». Маршак, как уже было сказано в главе о нем, жил в эти годы в Ленинграде. «Пионер» командирует С. Михалкова к С.
Маршаку. «Это была вторая в моей жизни творческая командировка. Признаться, не без душевного трепета вошел я в здание ленинградского Дома книги на
Невском проспекте, где в нескольких комнатах размещалась редакция детского отдела, возглавляемого С.Маршаком, — вспоминает С.Михалков. — Самуил
Яковлевич принял меня сразу же. И «Дядю Степу» прочитал при мне. Таков уж был стиль работы в этой редакции, где каждого нового человека встречали так, как будто его самого и его рукопись давно уже поджидали. Разговор с
Маршаком мне запомнился. И если впоследствии я не счел своего «Дядю Степу» случайным эпизодом в литературной работе, а продолжал трудиться для юного читателя, — в этом, может быть, прежде всего заслуга Самуила Яковлевича
Маршака»2.
Поэма была опубликована сначала в журнале «Пионер» (1935, № 7). Это и последующие ее издания отдельной книгой быстро принесли автору всеобщую любовь, всеобщее признание. К. Чуковский: «...появился новый поэт, самобытный, смелый. Стих Михалкова то озорной, то насмешливый, неотразимо певуч, лиричен, и в этом его главная сила». В 1973 году уже о трилогии
«Дядя Степа», «Дядя Степа — милиционер», «Дядя Степа и Егор» Н.Тихонов писал: «...Она не имеет себе равных, как и добрый ее великан, с решительным и справедливым характером, умеющий быть веселым, мудрым, храбрым, любящим шутку и не выносящим несправедливости». Несколько позднее появится по просьбе читателей еще часть поэмы — «Дядя Степа — ветеран». Читатели хотели видеть дядю Степу не только во вчерашнем дне.
Любимый герой должен, по их мнению, быть в движении, изменяться, как изменяются все живые люди. А дети никогда не воспринимали прекрасного великана только как придуманного сказочного героя. Он был всегда близок и остается таким поныне. Близок, и понятен, и «приятен, хотя и взрослый». С ним можно посоветоваться. К нему можно обратиться с просьбой, написать письмо. И писали. И пишут. Детская почта к дяде Степе еще ждет своего исследователя. В этих письмах немало удивительно интересного. Например, дети действительно, бывает, отождествляют личность автора и полюбившегося героя классической поэмы. Есть в этом какая-то загадочная доверчивость детей к поэту — он такой же свой человек, как и «самый главный великан».
Вот отрывок записанного мною диалога мальчишек на открытии главной детской библиотеки России, расположенной на Калужской площади столицы:
«...Ой, вон смотри, живой дядя Степа!» — счастливо улыбаясь, кричал мальчишка, дергая приятеля за рукав свитера. «Ну и балда. Это вовсе и не дядя Степа. Это — Михалков», — резонно возразил тот. «Сам балда. Что я, не знаю? Только это все равно».
Есть в почте С.В.Михалкова и письма, адресом напоминающие известное письмо Ваньки Жукова, героя чеховского рассказа: «Москва. Сергею
Михалкову». Дети не сомневаются, что все знают, в каком доме, на какой улице живет близкий им человек. Читаем одно из таких писем, написанное старательно, почти печатными буквами: «Товарищ Сергей Михалков. Мы поспорили с Димкой Осадчим. Я говорю, что Вам, наверное, сто лет или даже больше. А Димка не верит. А мой папа и даже дедушка говорят, что когда они были маленькими, то Сергей Михалков тоже писал стихи, которые в детском саду и в школе наизусть учат. Папа даже больше знает наизусть стихов, чем я. А Димка говорит, что если человеку сто лет, то он не сочиняет детские стишки и не может быть смешным и веселым. Димкиному дедушке еще не сто лет, и то он никогда не смеется и все время болеет. Сколько же Вам лет? Может, давно, когда дедушка был мальчишкой, был другой Сергей Михалков? Мне уже скоро будет восемь, в ноябре».
Секрета нет. Возраст поэта вычислить легко. Вопрос в другом: в чем секрет таланта, позволившего его владельцу уже давно стать подлинно народным! Не одно поколение детей знает, читает, ценит произведения С.В.Михалкова: стихи, сказки для детей, басни, баллады, пьесы для детей и взрослых, киносценарии, либретто к операм, публицистику. Значительная часть наших соотечественников еще помнят Государственный гимн Советского Союза, впервые прозвучавший в ночь на Новый 1944 год по Всесоюзному радио. Авторы его текста — поэты Михалков и Эль-Регистан. Каждый из нас — и взрослых и детей
— мысленно или наяву обращается душой к Вечному огню у Кремлевской стены, зажженному в память о Неизвестном солдате... На камне выбиты слова: «Имя твое неизвестно, подвиг твой бессмертен». Их автор — Сергей Владимирович
Михалков.
Еще в 70-е годы о нем с уважением говорили: «Наш классик». Кому это не очень нравится, говорит, что автора гимна поддерживал его общественный авторитет, служебное положение: он был депутатом Верховного Совета СССР не одного созыва, председателем Правления Союза писателей РСФСР, секретарем
Правления Союза писателей СССР, членом и председателем различных конкурсных комиссий... Поэтому, мол, его книги выходили при советской власти миллионными тиражами. Но ведь моментально раскупались они ценителями литературы. В 1995—1996 годах поэма «Дядя Степа», сборники новых и ранее не издававшихся стихов С. Михалкова были тоже изданы огромными для нашего времени тиражами сразу несколькими издательствами. Названный выше общественный авторитет, общественное положение автора теперь не могли влиять на работу издательств... Все книги разошлись моментально.
Издательство «Современный писатель» в 1996 году выпустило сборник басен «На мой вкус». Через несколько дней купить книгу можно было лишь у перекупщиков...
Секрет таланта? В определенной степени на этот вопрос отвечает известный литературовед ДД.Благой:
«Поэтическое дарование Сергея Михалкова — совсем уж взрослого человека, многое пережившего, перевидевшего, перечувствовавшего, участника боевых походов, большого писателя-художника, видного общественного деятеля — заключает в себе чудесное качество милой непосредственной детскости.
Поэтому ему нет нужды нагибаться к своим маленьким читателям. Наоборот, в своих стихах он как бы подымает их на свой «взрослый» рост, чтобы, не утрачивая детской природы, они могли лучше узнать себя, дальше и зорче увидеть реальный мир, их окружающий, нашу советскую действительность.
Воздуху милой, чарующей детскости, которым так радостно дышится в стихотворениях Михалкова, гармонически соответствует их удивительно простая, народно-русская, кристально чистая поэтическая речь; соответствует музыкальность и звуковая изобразительность стиха, который, подобно стиху пушкинских сказок, «как реченька журчит», течет необыкновенно живо, легко, непосредственно и запоминается сам собой, без малейших усилий».
С.В.Михалков — лауреат ряда международных премий за лучшую детскую книгу; удостоен почетного диплома имени X. К. Андерсена. В Москве в 1989 году состоялась Международная встреча специалистов по детской литературе, детскому, юношескому чтению: писателей, критиков, издателей...
Популярнейшая писательница из Австралии, отвечая на вопрос, как она долетела до Москвы, улыбаясь, сказала: «Конечно, для кенгуру это слишком длинный и весьма трудный путь. И московский климат мало подходящ. Но все неудобства компенсируются возможностью побеседовать с живым дядей Степой...
Я люблю его, потому что его любят мои внуки...» В этом тоже есть частичная отгадка Михалковского секрета. Сам же он ответил на вопрос о секрете его таланта стихами «Мой секрет»:
В той удивительной Стране, «Хочу назад!» — сказать легко.
Где я увидел свет. Попробуй! Попади!
Как многим, исполнялось мне А я могу! Но свой секрет
И пять, и десять лет. Я не открою вам,
В стране Фантазий и Проказ, Как я уже десятки лет
И озорных Затей Живу и тут, и там.
Когда-то каждый был из нас Мне стоит лишь собрать багаж!
Одним из тех детей. А долго ли собрать -
Все те, кто рос тогда со мной Бумагу, ручку, карандаш
И набирал года, И общую тетрадь?
Однажды с этою Страной И вот уже я в той Стране,
Простился навсегда. Где я увидел свет,
Держава Детства далеко И, как ни странно, снова мне
Осталась позади. И пять, и десять лет.
В народной памяти. Стало привычным, что произведения С.В.Михалкова разных жанров критики и читатели аттестуют как юмористические. Л.Б.Либединская в интервью, которое у нее брал Зиновий Паперный для статьи «К 75-летию Сергея
Владимировича Михалкова» (Литературная газета. — 1988. — 9 марта), сказала, что давно и неизменно любит Сергея Владимировича: «Прежде всего за то, что от его стихов веселее жить на свете. Когда эти стихи только начали печататься, в 30-е годы, их сразу стали запоминать наизусть не только дети, но и взрослые:

...Дело было вечером,

Делать было нечего...

. А у нас в квартире газ!

. А у вас?

— А у нас водопровод.

Вот!..»
Но разве только эти стихи знают все? Большая часть вошла во всенародную поэтическую память...» В названной статье весьма самобытный литературовед, критик, фельетонист З.Па-перный приводит ответы разных людей, которых он опрашивал, выясняя «впечатление народа» о творчестве юбиляра:
«Каждый раз, когда перед началом киносеанса на экране разгорается... —
«Фитиль», в зале дружный радостный вздох. «Фитиль» — значит, посмеемся над жуликами и бюрократами, которым в жизни не раз удается посмеяться над нами... Лучшие михалковские «Фитили» — примеры антизастойности» — мнение опытного кинолюба. «Нравится мне «Дядя Степа», — с удовольствием отмечает капитан милиции. — ...Герой как будто состоит из одних достоинств — во всем правильный, находчивый, энергичный, физически подготовлен прекрасно... И при этом живой человек, одним словом — свой... роста он высокого, на других не глядит свысока. Еще мне нравится, что Михалков сочиняет очень смешно.
Дядя Степа творит у него необыкновенные дела. Например, во время начавшегося ледохода бабка, зазевавшись, поплыла со своим бельем на льдине; перегнувшись с высокого моста, «Он успел схватить в охапку/Перепуганную бабку...». Не читавший названной статьи выпускник юридического факультета
МГУ им.М.ВЛомоносова, еще только собирающийся работать в системе «моей милиции», которая «меня бережет», на наш вопрос об отношении к творчеству
С.В.Михалкова — юбиляра 80 лет (1993), задорно улыбаясь, сказал:
«Михалков?! Да разве можно его не знать, а если знаешь, — не любить?! Ведь наша речь насыщена, как нашими собственными, присказками, цитатами из его стихов, басен. «В этой речке утром рано утонули два барана...», «Когда пасти овец призвание твое/ — Не спи под деревом и не бросай ружье»... Если говорить о баснях, так почти все они — приятный урок гражданственности, а для юриста — профессиональной наблюдательности».
Зерно этого таланта все же, главным образом, в человечности поэта. Его стихи объединяют, роднят людей, вселяют надежду, радуют добротой, мужеством, праздничностью:

...Мы едем, едем, едем Нам весело живется,

В далекие края. Мы песенку поем,

Хорошие соседи, А в песенке поется

Счастливые друзья. О том, как мы живем...
Ну разве это не близко, не дорого для каждого ребенка и взрослого? Здесь простор чувства, счастья, надежды. Здесь праздник красоты, раскованной для всех: «Красота! Красота!/ Мы везем с собой кота,/Чижика, еобаку,/Петьку- забияку!..» Пожалуй, еще никто так задорно и поэтично не рифмовал красоту с котом — частью веселой детской компании... Вот так бы и ехать всегда далеко и вперед с этими счастливчиками, среди которых сама Красота — равный с другими весельчаками субъект. Доброго им попутного ветра и солнца в крови!
Продолжая традиции реализма гражданской лирики XIX века, Маяковского,
С.В.Михалков разговаривает с читателями понятно и захватывающе на серьезнейшие социальные и политические темы. Поэт ввел в поэзию для самых маленьких публицистику: «Быль для детей» (1941—1957), «Разговор с сыном», начатый в конце 40-х годов, продолженный в 70-е годы книгой «День Родины».
Разговаривая со всеми детьми и обращаясь отдельно к каждому своему читателю, он ведет задушевный и одновременно открыто нацеленный диалог о понятиях чести, патриотизма, гражданственности, воспевает созидательный труд, равноправие всех людей, право человека на защищенность и счастье.
Может быть, именно потому так естественно близок детям образ дяди Степы, что в нем изображен сам Поэт. Степан Степанов везде и всегда готов быть для ребят необходимым. Он — рядом. Он — надежен. Он — камертон тональности всех поэм, былей, стихов, пьес. Он помогает попавшей в беду бабке, вытаскивает из воды тонущего ученика, предупреждает крушение поезда... — так естественно и просто, как естествен, прост и широк его шаг по жизни, как естественно его гордое чувство гражданина своей страны:

...За поступок благородный Все его благодарят.

— Попросите что угодно, — Дяде Степе говорят.

— Мне не нужно ничего — Я задаром спас его! Или:

— Я готов служить народу, — Раздается Степин бас, — Я пойду в огонь и воду! Посылайте хоть сейчас!
Образ легендарного Степана Степанова не только правдив и конкретен. Он — симвааичен. Вспомним, первая часть поэтической тетралогии заканчивается рассказом о том, что дядя Степа вернулся из армии. Он служил моряком.
Защищал Ле-нинград. Был ранен. Ему есть что рассказать «про войну и про бомбежку...». Ребята горды, что знакомы с «краснофлотцем», и счастливо величают его «Маяком». Во второй части дядя Степа — милиционер. Он все тот же: добр, отзывчив, великодушен, любит жизнь, ответственно, преданно защищает ее на своем посту. Конкретными делами герой и поэт утверждают красоту жизни. Не случайно дядя Степа получает еще одно гордое символическое имя — «Светофор». Светофор нравственности, человечности, добропорядочности, совестливости.
Художественная определенность и завершенность образа позволяют рассматривать каждую часть поэмы как самостоятельное законченное произведение. Вместе с этим все части объединяет единый нравственный ключ, единый художественный замысел. Каждая из последующих частей мудро и остроумно развивает образ, обогащая его нравственный, гражданский диапазон.
В авторской интонации появляются новые мотивы. Все более широко связывается жизнь Степана со страной. В части «Дядя Степа и Егор» связи расширяются до международных. Однако главным остается неизменно крепнущее духовное родство
Степана с гражданами своего города, своей страны. Читателя отнюдь не удивляет, что счастливого старшину Степанова Степана поздравляют с новорожденным сыном-великаном и город Горький, и октябрята-малыши, и
Ташкент, и Севастополь... А боевой Балтийский флот «малышу подарок шлет...».
Так читатель через живые и конкретные картины, факты биографии героя, воспринимая их эмоционально, заинтересованно, осваивает высокие принципы гуманистической морали. В поэме о дяде Степе, как и во всем творчестве
С.Михалкова, уютно соседствуют лирические интонации с гражданскими политическими мотивами. Их начало — в первых произведениях поэта. Вспомним, что в колыбельной «Светлане» (1935) элегический мягкий тон изображения русского пейзажа сливается с настораживающим голосом, который возвещает, что «над землей гроза». Это было время первых фашистских угроз. А затем гроза все ближе. Бои в Испании — открытое наступление фашизма. Поэт рассказывает о героях, которые являют пример мужества. Создается торжественная, строгая, лаконичная баллада о трех товарищах, взятых фашистами в плен. Каждое слово баллады весомо. Изображаемые факты зримы, эмоционально действенны.

...Третий товарищ не вытерпел,

Третий язык развязал.

. Не о чем нам разговаривать! —

. Он перед смертью сказал.
Если проанализировать стихи С.Михалкова, выстроив их по хронологии написания, то нетрудно увидеть, что поэт последовательно и живо рисует для детей биографию родной страны. Он не обходит, не забывает никакие из самых трудных и ответственных тем. Они составляют основной пафос его творчества.
Сказки С.Михалкова тоже содержат особый михалковский юмористический подтекст и непременно воспитательную установку. «Праздник Непослушания» — одна из популярнейших. О чем она? О том, что мамам и папам нельзя без детей. А детям — невозможно без взрослых. Праздник свободы от взрослых сначала был прекрасен: ешь сладости в любом количестве, валяй дурака, не учись... Ура! Свобода! Но... Сюжет всем известен. Известен и вывод. Есть в сказке все то, что дает основание говорить: при внимательном чтении и анализе сказки ребенок получает первые представления о сущности демократии и анархизма. О человеческой ценности первого и об убийственной природе второго понятия. Сам автор, отвечая на вопрос журналиста из «Огонька» об этих понятиях, сказал: «Любая свобода не отрицает порядка. Только гуляя по лесу, но без топора в руках, человек может ощущать относительно полную свободу. Полная свобода в любом обществе переходит в анархию. Я написал об этом сказку для детей «Праздник Непослушания». Вот почему важно научиться видеть и читать подтекст не только басен, но и стихов и сказок; слушать и слышать голос автора: интонацию стиха, чувствовать ритм, понимать метафоры и символы, те единственные слова, которые создают смысл, выразительность и проникновение в сердце, в ум читателя.
Произведения С.В.Михалкова — профилактика против уныния, источник богатого и светлого воображения, мальчишеской мечты о бесконечно далекой и бесконечно насыщенной дороге в незнаемое — возможное. Этому служат и легкая, чуть заметная улыбка, местами переходящая в добродушную иронию, и постановка проблем, и богатство чувств, и подтекст... А еще — изобразительность. Только начинаешь читать стихотворение — и уже живая картина, словно сидишь в театре в первом ряду и сразу все видишь:

Кто на лавочке сидел, Николай ногой качал.

Кто на улицу глядел. Дело было вечером,

Толя пел. Делать было нечего.

Борис молчал. Галка села на заборе,

Кот забрался на чердак. Просто так:

Тут сказал ребятам Боря — А у меня в кармане гвоздь.

А у вас?..
Далее следует всем известный, ритмически безупречный, такой простой разговор детей о том, что каждый из них сам заметил и счел значимым. А вывод: «Мамы разные нужны./Мамы всякие важны./Дело было вечером./Спорить было нечего». Здесь абсолютно гармоничная форма: интонация, ритм, непосредственность речи детей, спокойная атмосфера естественного уважения всех участников «посиделки» друг к другу, понимание, что «гвоздь в кармане» у Бориса тоже не пустяк. Поэтому ясен, прост, значителен и неоспорим общечеловеческий вывод.
В 1994 году издательство «Современный писатель» выпустило двухтомник: том
I — «Стихи. Переводы. Сказки. Рассказы»; том II — «Басни». Том I открывается кратким обращением автора к читателям: «...Фактически это итог моей шестидесятилетней творческой жизни. ...Естественно, я тоже внес свою лепту в дело идеологического воспитания подрастающего поколения. Однако большинство моих произведений для детей дают мне возможность и сегодня без сомнения представлять их моему читателю.
Это относится также и к моей работе в области сатиры... Всем — любимым, дорогим, близким и верным друзьям это издание. Сергей Михалков. 7 июля 1993 г.».
И сегодня С.В.Михалков выпускает новые книги, работает секретарем правления совета старейшин Сообщества писательских союзов, встречается с детьми и с молодыми литераторами, проводит Неделю детской книги в Москве, различные совещания, общается с зарубежными коллегами... «Дорога» — называлось его первое печатное произведение. Прекрасно, что идет по своей дороге народный поэт С.В.Михалков не сгибаясь.

Список литературы.

1. Детская литература // под ред. Е.Е. Зубаревой М. , 1985 г.

2. Детская литература // под ред. А. В. Терновского М., 1977 г.
3. Русская литература для детей. // под ред. Г.Д. Полозовой М., 1998г

Рефетека ру refoteka@gmail.com