Рефетека.ру / Социология

Реферат: Буржуазная политическая и правовая идеология в Западной Европе первой половины XIX в.

Буржуазная политическая и правовая идеология в Западной Европе первой половины XIX в.

1. Введение

Великая французская революция открыла дорогу развитию капитализма во Франции и ряде других стран континентальной Европы. К этому же времени ощутимо проявляются результаты промышленного переворота в Англии. Гражданское общество становится во всех развитых странах все более буржуазным; все явственнее оно делится на два основных класса – буржуазию и пролетариат.

Начальный период становления гражданского общества принял форму первобытного капитализма и сопровождался бурными социально-экономическими процессами. Массовое разорение мелких собственников и развитие пролетариата, с одной стороны, стремительное обогащение промышленной, торговой и финансовой буржуазии – с другой, происходило в обществе, еще не имевшем ни систем социальной помощи (социального страхования и обеспечения, бесплатного здравоохранения и образования), ни массовых и влиятельных организаций рабочего класса (партий, профсоюзов). По социально обездоленным слоям общества больно били экономические кризисы и безработица. Росло относительное и абсолютное обнищание пролетариата. Его разрозненные выступления свирепо подавлялись вооруженной силой.

Во всех странах Западной Европы сохранялись монархии с сильными феодальными пережитками; после учреждения контрреволюционного Священного союза (1815 г.) решающее влияние в политике большинства стран Европы приобретает реакционное дворянство. Однако возродить уничтоженные революцией феодальные отношения в области экономической, социальной и гражданско-правовой было невозможно.

К буржуазной политико-правовой идеологии относятся те концепции, которые оценивали гражданское общество периода первоначального капитализма как неизбежное и необходимое явление, требующее теоретического осмысления, идеологического оправдания и реформ в интересах торговой и промышленной буржуазии. В своеобразных условиях первой половины XIX в. основным направлением буржуазной политической мысли становится либерализм. Либерализм делал основной упор на защиту и обоснование “гражданской свободы”, понимаемой как свобода частной инициативы, предпринимательства, договоров, свобода слова, совести, мнений и печати. Государство, согласно этой концепции, должно лишь обеспечивать безопасность личности, частной собственности, охранять общество, основанное на “гражданской свободе”, отнюдь не ограничивая последней. Особенно настойчиво либерализм отстаивал невмешательство государства в экономическую жизнь. В буржуазной политэкономии того времени это выражалось известными формулами: “free trade” (свободная торговля) в Англии; “laissez faire, laissez passer” (предоставьте свободу действий, не мешайте) во Франции.

Распространение либерализма было обусловлено рядом причин.

Французская революция усовершенствовала централизованный аппарат исполнительной власти. Приспособление бюрократического аппарата к потребностям гражданского общества осложнялось тем обстоятельством, что высшие государственные должности в период реставрации Бурбонов занимали реакционные дворяне; предпринимались попытки бюрократии проводить политику протекционизма, опеки и монополий, сковывающую свободу конкуренции и частной инициативы. Аналогичные процессы происходили в Англии и других странах. В то же время буржуазные теоретики опасались рецидивов якобинской диктатуры.

2. Либерализм во Франции. Б. Констан

Революция во Франции расчистила почву для свободного развития капиталистических отношений. Возникают многочисленные торговые и промышленные предприятия, расцветают спекуляция, коммерческий ажиотаж, погоня за наживой. Освобожденные от феодальной зависимости крестьяне и высвобожденные из узких рамок цеховой регламентации ремесленники зависели от всех случайностей свободной конкуренции. Разоряясь, они пополняют ряды растущего класса наемных рабочих.

Государственный строй Франции этого периода был монархическим; политическими правами пользовались дворянство и очень узкий круг крупных капиталистов. Тем не менее даже наиболее реакционные правительства Франции не в силах были упразднить основные завоевания революции, отменившей сословные привилегии, решившей аграрный вопрос в буржуазном духе и коренным образом перестроившей правовую систему. Показательно, что Гражданский кодекс 1804 г. сохранял свое действие при самых реакционных правительствах Франции.

В этих условиях идеологи французской буржуазии уделяют основное внимание обоснованию “индивидуальных прав и свобод”, необходимых для развития капитализма. Опасность для свободы усматривается уже не только в возможных попытках наступления феодальной реакции, но и в демократических теориях революционного периода.

Наиболее значительным идеологом либерализма во Франции был Бенжамен Констан (1767 – 1830 гг.). Перу Констана принадлежит ряд сочинений на политические и историко-религиозные темы. Констан уделяет основное внимание обоснованию личной свободы, понимаемой как свобода совести, слова, свобода предпринимательства, частной инициативы.

Он различает политическую свободу и свободу личную.

Древние народы знали только политическую свободу, которая сводится к праву участвовать в осуществлении политической власти (принятие законов, участие в правосудии, в выборе должностных лиц, решение вопросов войны и мира и др.). Пользуясь правом участвовать в осуществлении коллективного суверенитета, граждане античных республик (за исключением Афин) в то же время были подчинены государственной регламентации и контролю в частной жизни. Им предписывались обязательные религия, нравы; государство вмешивалось в отношения собственности, регламентировало промыслы и т.д.

Новые народы, считал Констан, понимают свободу иначе. Право участия в политической власти меньше ценится потому, что государства стали большими и голос одного гражданина уже не имеет решающего значения. Кроме того, отмена рабства лишила свободных того досуга, который давал им возможность уделять много времени политическим делам. Наконец, воинственный дух древних народов сменился коммерческим духом; современные народы заняты промышленностью, торговлей, трудом и поэтому они не только не имеют времени заниматься вопросами управления, но и очень болезненно реагируют на всякое вмешательство государства в их личные дела.

Значит, заключал Констан, свобода новых народов – это личная, гражданская свобода, состоящая в известной независимости индивидов от государственной власти.

Особенно много внимания Констан уделяет обоснованию религиозной свободы, свободы слова, свободы печати и промышленной свободы.

Отстаивая свободную конкуренцию как “наиболее надежное средство совершенствования всех промыслов”, Констан решительно высказывается против “мании регламентирования”. Государство, по его мнению, не должно вмешиваться в промышленную деятельность, ибо оно ведет коммерческие дела “хуже и дороже, чем мы сами”. Констан возражает и против законодательной регламентации заработной платы рабочих, называя такую регламентацию возмутительным насилием, бесполезным к тому же, ибо конкуренция низводит цены труда на самый низкий уровень: “К чему регламенты, когда природа вещей лишит закон действия и силы?”

В обществе, где у наемных рабочих еще не было собственных организаций, способных бороться с промышленниками за сколько-нибудь сносные условия труда и заработной платы, такая защита промышленной свободы, которую Констан считал одной из главных свобод, была откровенным оправданием коммерческого духа, по сути дела апологией развивающегося во Франции капитализма. Но Констан защищал и другие свободы – мнений, совести, печати, собраний, петиций, организаций, передвижений и др. “В течение сорока лет, – писал он в конце жизни, – я защищал один и тот же принцип – свободу во всем: в религии, философии, в литературе, в промышленности, в политике...”

Констана тревожит не только возможность посягательства на промышленную и иные свободы со стороны монархического государства; не меньшую опасность для свободы он усматривает в революционных теориях народного суверенитета. “Под свободой, – писал Констан, – я разумею торжество личности над властью, желающей управлять посредством насилия, и над массами, предъявляющими со стороны большинства право на подчинение себе меньшинства”.

Констан подвергает критике теории Руссо и других сторонников народного суверенитета, которые, следуя древним, отождествили свободу с властью. Однако же неограниченная власть народа опасна для индивидуальной свободы; по мнению Констана, в период якобинской диктатуры и террора выявилось, что неограниченный народный суверенитет опасен не менее, чем суверенитет абсолютного монарха. “Если суверенитет не ограничен, – утверждал Констан, – нет никакого средства создать безопасность для индивидов... Суверенитет народа не безграничен, он ограничен теми пределами, которые ему ставят справедливость и права индивида”.

Исходя из этого, Констан по-новому ставит вопрос о форме правления. Он осуждает любую форму государства, где существует “чрезмерная степень власти” и отсутствуют гарантии индивидуальной свободы. Такими гарантиями, писал Констан, являются общественное мнение, а также разделение и равновесие властей.

Констан признавал, что необходимо существование выборного учреждения (представительства). Соответственно в государстве должна осуществляться политическая свобода в том смысле, что граждане принимают участие в выборах и представительное учреждение входит в систему высших органов власти. Однако же, настойчиво повторял Констан, “политическая свобода есть только гарантия индивидуальной”. Отсюда следует, что представительное учреждение является лишь органом выражения общественного мнения, связанным и ограниченным в своей деятельности компетенцией других государственных органов.

Разделение и равновесие властей Констан изображает следующим образом. В конституционной монархии должна существовать “нейтральная власть” в лице главы государства. Констан не согласен с Монтескье, который считал монарха лишь главой исполнительной власти. Монарх принимает участие во всех властях, предупреждает конфликты между ними, обеспечивает их согласованную деятельность. Ему принадлежат права вето, роспуска выборной палаты, он назначает членов наследственной палаты пэров, осуществляет право помилования. Король, писал Констан, “как бы парит над человеческими треволнениями, образуя некую сферу величия и беспристрастия”, он не имеет никаких интересов “кроме интересов охраны порядка и свободы”. Власть исполнительная осуществляется министрами, ответственными перед парламентом.

Особой властью Констан называл наследственную палату пэров, или “представительную власть постоянную”. Взгляды Констана на эту палату менялись. В период “Ста дней” он настойчиво убеждал Наполеона учредить палату пэров как “барьер” власти монарха и “посредствующий корпус, который удерживает народ в порядке”. Вскоре, однако, Констан сам разочаровывается в этом институте, существовавшем при Бурбонах. Весьма характерна его аргументация: развитие промышленности и торговли повышает значение промышленной и движимой собственности; в этих условиях наследственная палата, представляющая только собственность поземельную, “содержит в себе что-то противоестественное”.

Законодательную палату выборную Констан называет “властью общественного мнения”. Он уделяет большое внимание принципам формирования этой палаты, настойчиво отстаивая высокий имущественный ценз. Доводы Констана таковы: только богатые люди имеют образование и воспитание, необходимые для осознания общественных интересов. “Одна лишь собственность обеспечивает досуг; только собственность делает человека способным к пользованию политическими правами”. Лишь собственники “проникнуты любовью к порядку, справедливости “и к сохранению существующего”. Напротив, бедняки, рассуждал Констан, “не обладают большим разумением, нежели дети, и не более, чем иностранцы, заинтересованы в национальном благосостоянии”. Если им предоставить политические права, добавлял Констан, они попытаются использовать это для посягательства на собственность. Вот почему политические права допустимо иметь лишь тем, у кого есть доход, дающий возможность существовать в течение года, не работая по найму. Констан возражал и против уплаты депутатам вознаграждения.

Наконец, самостоятельной властью Констан называет судебную власть.

Он высказывается также за расширение прав местного самоуправления, не считая “муниципальную власть” подчиненной исполнительной власти, а трактуя ее как власть особую.

Теория Бенжамена Констана, обстоятельно изложенная в его “Курсе конституционной политики” (1816 – 1820 гг.), долгое время была общепризнанной доктриной буржуазных политиков Франции и ряда других стран. Эволюция либерализма в XX в. привела к вынужденному признанию положительных функций государства, направленных на организацию всеобщего образования, здравоохранения, материального обеспечения и других социальных функций; на этой основе сложился неолиберализм как одно из течений буржуазного государствоведения XX в.

3. Либерализм в Англии. Взгляды И. Бентама на право и государство

Буржуазная революция в Англии, несмотря на ее компромиссный исход, создала благоприятные условия для развития капитализма. В Англии происходит промышленный переворот, результаты которого сказываются в последней четверти XVIII в. Промышленная буржуазия стремится к более широкому и четкому внедрению буржуазных принципов в право, к предоставлению ей решающего участия в политической власти. Одновременно в Англии растет пролетариат; .начинаются его выступления. В 30-х г. XIX в. возникает рабочее движение за демократическую конституцию – чартизм.

Своеобразную концепцию права и государства в Англии этого периода разрабатывал Иеремия Бентам (1748– 1832 гг.).

Еще в первых своих произведениях Бентам отвергал теорию естественного права. Он писал, что содержание естественного права неопределенно и всеми толкуется по-разному. Бессмысленным и химеричным является и понятие “общественный договор”, так как государства создавались насилием и утверждались привычкой. Бентам обстоятельно критикует французскую Декларацию прав человека и гражданина 1789 г., утверждая, что идея прав личности ведет к обоснованию анархии, сопротивлению государственной власти. “Право”, противопоставляемое закону, “является величайшим врагом разума и самым страшным разрушителем правительства”. Бентам признает реальным правом лишь то, которое установлено государством. Однако существующее законодательство архаично и несовершенно. Каковы же критерии его оценки и соответственно направление совершенствования? “Законодательство должно, наконец, найти непоколебимую основу в чувствах и опыте”. В поисках этой основы Бентам разрабатывает теорию утилитаризма (от лат. utilitas – польза, выгода). “Природа подчинила человека власти удовольствия и страдания. Им мы обязаны всеми нашими идеями, ими обусловлены все наши суждения, все наши решения в жизни... – писал Бентам. – Принцип пользы подчиняет все этим двум двигателям”.

Единственно реальными интересами Бентам считает интересы отдельных лиц. Он много и обстоятельно рассуждает об удовольствиях и страданиях, классифицируя их по разным основаниям; им даже разработаны правила “морального счета”, где добро – “приход”, зло – “расход”. При этом существование частной собственности и конкуренции Бентам рассматривает как необходимое условие реализации главного положения его концепции. “Наибольшее счастье для наивозможно большего числа членов общества: вот единственная цель, которую должно иметь правительство”.

Применяя утилитаризм к вопросам права, Бентам приходит к следующим выводам. Закон сам по себе – зло, поскольку он связан с применением наказания (страдание). Кроме того, при его осуществлении возможны ошибки. “Каждый закон есть нарушение свободы”. Тем не менее закон – зло неизбежное, ибо без него невозможно обеспечить безопасность. Главным предметом заботы законодательства Бентам называет частную собственность. “Собственность и закон родились вместе и умрут вместе. До закона не было собственности; устраните закон, и собственность перестанет существовать”.

Обеспечение безопасности, продолжал Бентам, в известной мере противоречит равенству и свободе; каковы же в связи с этим должны быть пределы законодательного регулирования? Для ответа на этот вопрос Бентам анализирует “нравственные обязанности”, которые делит на две группы.

Нравственные обязанности по отношению к себе составляют правила благоразумия. Поскольку причинить вред самому себе можно только по ошибке, страх возможных последствий этой ошибки является достаточным и единственным стимулом, предупреждающим такой вред; вот почему законодатель не должен регулировать те действия и отношения, где люди могут вредить только сами себе. Например, рассуждал Бентам, попытка законодательным путем искоренить пьянство, разврат, расточительство принесет больше вреда, чем пользы, ибо приведет к усложнению законодательства, мелочной регламентации частной жизни, введению чрезмерно суровых наказаний, развитию шпионства и всеобщей подозрительности. Иначе решается вопрос об “обязанностях по отношению к общему благу”, где законодательство определяет налоги и некоторые другие обязанности лиц.

Отсюда неизбежно следовал вывод, что законодательство не должно вмешиваться в деятельность предпринимателей и в их отношения с рабочими; по теории утилитаризма стороны сами, руководствуясь “моральной арифметикой”, определяют условия договора, исходя из “собственной пользы”. Теория утилитаризма оправдывала любые условия договора, продиктованные капиталистом наемному рабочему, и отвергала попытки законодателя взять последнего под свою защиту в условиях, когда рабочий класс еще не имел собственных организаций для защиты от произвола частных предпринимателей, а в обществе не было систем социальной защиты личности.

Вместе с тем многим сочинениям Бентама присущ дух резкой критики устаревших политических и правовых учреждений Англии и континентальной Европы.

Бентам ратовал за реформу права, его кодификацию, отмену ряда феодальных институтов, за совершенствование системы наказаний, уделял значительное внимание вопросам процесса, теории доказательств и т.п. Со своими проектами он обращался к правительствам Англии, Франции, России, Испании, США и других стран.

Известную эволюцию претерпели взгляды Бентама на наилучшую форму правления. Вначале он одобрял конституционную монархию в Англии, высказывался за высокий имущественный ценз, долгосрочное избрание представительства. В этот период он резко осуждал демократию как анархию. Однако под влиянием буржуазных радикалов, ставивших вопрос об упразднении ряда феодальных пережитков в государственном строе Англии, Бентам меняет свои взгляды. Известную роль в этом сыграло и упрямое нежелание правительства внять его призыву о реформе права.

Бентам выступает с острой критикой монархии и утверждает, что учредительная власть (право учреждать основные законы государства) принадлежит народу. Власть законодательная должна осуществляться однопалатным представительством, ежегодно избираемым на основе всеобщего, равного и тайного голосования. Исполнительная власть, по Бентаму, должна осуществляться должностными лицами, подчиненными законодательной палате, ответственными перед ней и часто сменяемыми.

Как и многие другие либеральные мыслители того времени, Бентам осуждал агрессивные войны и колониальный режим. Он разрабатывал проекты международных организаций для предупреждения войн, мирного решения конфликтов между государствами.

Труды Бентама значительно повлияли на развитие буржуазной политико-правовой идеологии. Его даже называли Ньютоном законодательства; теория утилитаризма была далее развита его последователем Дж. Ст. Миллем, а ее методология и этика оказали большое воздействие на аналитическую школу Дж. Остина.

4. Возникновение юридического позитивизма. Дж. Остин

В результате буржуазных революций в развитых странах Европы были проведены преобразования правовых систем, особенно частного права, непосредственно связанного с регулированием товарно-денежных отношений. Юридическое мировоззрение воплотилось в действующем, позитивном праве. Этим обусловлены отказ большинства буржуазных теоретиков от идей естественного права и критика этих идей. То и другое нашло выражение в юридическом позитивизме, выступившем против дуализма теории естественного права, т.е. против представления о существовании рядом с позитивным правом более высокого по своему значению права естественного, требующего воплощения в законодательстве.

Критика идей естественного права содержалась в трудах Бентама, а отказ от этих идей продемонстрировали уже комментаторы послереволюционного законодательства Франции: “Я не знаю, что такое гражданское право, – рассуждал один из них, – меня интересует только Гражданский кодекс”.

Отождествление права с законом имело четко выраженные идеологические и практические цели. Оно было направлено против оценки и критики позитивного, уже действующего права гражданского общества с позиций естественного права (еще сохранявшего гуманистический заряд романтических иллюзий революционной эпохи).

К критике естественно-правовой теории юридический позитивизм подошел иначе, чем историческая школа права. В отличие от последней, поначалу использовавшей терминологическую оболочку опровергаемой теории (естественное право в трактовке Г.Гуго тождественно позитивному), юридический позитивизм с самого начала принципиально отрицал иное право, кроме позитивного (отсюда само название этого направления). В поле зрения юридического позитивизма – не исторически сложившийся обычай, а закон, нормативный акт, установленный властью; происхождение закона, его обоснование, изучение причин его принятия вообще выводятся за пределы правоведения. Наконец, отождествление права с законом (“тексты закона дают право”) обусловило распространение юридического позитивизма по мере ликвидации феодальных институтов и воплощения буржуазных правовых принципов в нормативных актах.

Одним из первых представителей юридического позитивизма был ученик Бентама Джон Остин (1790 – 1859 гг.), издавший в 1832 г. книгу “Лекции о юриспруденции, или философия позитивного права”.

Термин “право”, писал Остин, используется в самых разных смыслах: для обозначения не только права, но и религиозных догматов, правил морали, законов природы; это существенно мешает точному определению предмета юриспруденции.

Остин различает и разграничивает этику (область оценок, суждений о добре, зле и др.), науку о законотворчестве (представления о том, каким должно быть право) и собственно науку о праве, юриспруденцию. Последняя “имеет дело с законами, или правом в собственном смысле этого слова, без рассмотрения того, плохи они или хороши”. В таком понимании право – приказ власти, обращенный к управляемому, обязательный для подчиненного под угрозой применения санкции в случае невыполнения приказа. Первостепенное значение для юриспруденции имеет формальная логика, или “логика правовых конструкций”.

Возникновение юридического позитивизма связано с укреплением и совершенствованием правовой оболочки развивавшихся капиталистических отношений. В теоретическом плане юридический позитивизм был основой формально-догматической юриспруденции с ее тонкой разработкой правовых форм товарообмена, беспробель-ности правового регулирования товарно-денежных и связанных с ними отношений, точности определений юридических ситуаций, процедур, способов и средств решения возможных споров, проблем законодательной техники. Развитие и распространение юридического позитивизма в странах континентальной Европы обусловлено развитием капитализма.

5. Теория “надклассовой монархии” Л. Штейна

С развитием буржуазного общества и ростом пролетариата в общественном движении Франции и других стран все большее распространение получали идеи социализма и коммунизма. С критикой этих теорий выступил немецкий государствовед, историк и экономист Лоренц фон Штейн (1815–1890 гг.). В 40-х гг. он приезжал в Париж, после чего опубликовал книгу “Социализм и коммунизм в современной Франции” (1842 г.).

Штейн писал, что социалистическое движение связано с развитием класса наемных рабочих и имеет интернациональное значение; он предсказывал неизбежность социальных революций. Для того чтобы избежать социальных потрясений, Штейн разработал проект реформ государства и права.

Вслед за Гегелем Штейн различает государство и гражданское общество. Последнее основано на разделении труда, которое в свою очередь зависит от формы собственности.

Штейн признает, что общество делится на классы. В феодальном обществе существовали землевладельцы и зависимые от них крестьяне, после Французской революции общество делится на капиталистов и рабочих. Борьба этих классов чрезвычайно волнует Штейна. Именно с этой точки зрения его интересуют идеи социализма и коммунизма, в которых он видит выражение надежд и чаяний рабочего класса, борющегося против класса капиталистов.

Однако, считал Штейн, если общество делится на классы, то государство должно носить надклассовый характер. Противоположные классы стремятся овладеть государственной властью и использовать ее в своих интересах.

Победа капиталистов грозит обществу застоем, ибо при помощи государства они поработили бы рабочий класс и лишили бы его возможности приобретать собственность. Еще опаснее, по Штейну, захват государства рабочим классом; это привело бы к дележке всех благ поровну, к прекращению производства, к разложению и смерти гражданского общества, к возрождению деспотизма. С этой точки зрения Штейн осуждает республику как государство, подчиненное обществу. Если в республике имеется высокий имущественный ценз, пояснял Штейн, она становится орудием власти капиталистов; и наоборот, наделение большинства политическими правами подчиняет республику пролетариату.

Единственной формой государства, независимой от классов, Штейн считает конституционную монархию. Монарх, особенно наследственный, занимает столь могущественное, роскошное, блестящее и недосягаемое положение, рассуждает Штейн, что ему чужды интересы какого-либо класса. Только монарх способен осознать интересы общества в целом; исходя из этих интересов, он предупреждает притеснение одного класса другим. Штейн утверждал даже, что стоящий выше всяких частных интересов монарх склонен по своему положению защищать притесненных, т.е. пролетариев, от чрезмерного угнетения капиталистами.

Вслед за Гегелем Штейн различает власти законодательную, правительственную и княжескую (монархическую). В законодательстве должно принимать участие представительное учреждение, перед которым ответственны министры. Подобно идеологам либерализма, Штейн обосновывает законность, правопорядок, незыблемость прав граждан, прав, понимаемых только как равные возможности членов общества добиваться улучшения своего положения при помощи законных средств.

Ряд идей Штейна был впоследствии использован прусским канцлером Бисмарком и другими политическими деятелями для апологии Германской империи как “социальной монархии”, стоящей якобы выше классовых противоречий. Известное влияние его идей испытали на себе лассальянцы.

6. Политико-правовое учение Огюста Конта

От либеральных концепций государства и права резко отличается политико-правовая теория основателя позитивизма (“положительной философии”) Огюста Конта.

Огюст Конт (1798–1857 гг.) родился и жил во Франции; он был учеником Сен-Симона, но разошелся во взглядах со своим учителем и приступил к разработке собственной философии.

Конт считал своей задачей преодоление “умственной анархии и дезорганизации”, царящей как в области наук, так и в обществе. “Идеи правят миром”, – утверждал Конт; всю историю человечества он делит на три стадии развития, соответствующие состояниям человеческого ума.

Первое состояние теологическое (фиктивное), когда главная, фактическая часть науки содержалась в богословской оболочке, а все явления объяснялись волей одушевленных предметов или сверхъестественных существ (духов, гномов, богов). Вторым является метафизическое (критическое) состояние, когда более многочисленные факты объясняются через различные отвлеченные, абстрактные, априорные понятия (таковы причина, сущность, материя, общественный договор, права человека и т.д.). Заслугу этой стадии Конт видит лишь в разрушении теологических идей и подготовке перехода к следующей, третьей и последней, позитивной, или научной, стадии.

Задача позитивной философии заключается в классификации и объединении наук, причем науки должны выяснять законы связи явлений, а не заниматься метафизическими проблемами. Так, согласно Конту, невозможно познать сущность вещей и причинную связь; поэтому науки должны лишь проверять многочисленные факты “самими фактами, которые часто являются достаточно простыми, чтобы стать принципами”.

Для приведения в систему положительных знаний Конт предлагает расположить общие науки в порядке их возрастающей сложности и убывающей общности: математика, астрономия, физика, химия, биология, социология; позже к этому перечню он добавил нравственность. Науке об обществе, или социологии (термин введен Контом), он придает очень большое значение. Основной задачей своей философии Конт считал переустройство общества на основе позитивизма, замену “ретроградной аристократии” и “анархической республики” социократией.

Социология Конта делится на две части: социальную статику,. изучающую строение общества, и социальную динамику, изучающую его развитие. То и другое Конт обобщает в своей знаменитой формуле: “Порядок и прогресс”.

В центре внимания Конта стоит общество как органическое целое; при этом взаимосвязь людей и социальных групп понимается им как солидарность. Признавая в современном ему обществе наличие противоположных классов (капиталистов и пролетариев), Конт настойчиво проводит идею их солидарности, утверждая, что каждый из них выполняет общественно необходимую функцию.

Согласно Конту, необходимость государства обусловлена объединением частных сил для общей цели; правительства поддерживают общественную солидарность, препятствуя частным силам разорвать общественное целое. Поскольку общественная солидарность достигается средствами материальными и нравственными, необходимо наличие двух властей: светской и духовной. Конт описывает историю этих властей соответственно “трем стадиям” развития человечества.

Вначале (в богословско-военную эпоху) светскую власть осуществляли военные вожди, а духовную – жрецы и прорицатели. В “теологической стадии” эти власти то объединялись в одних руках (теократия и др.), то разъединялись. В “метафизико-легистской стадии” на светскую власть оказывают решающее влияние законники, юристы, адвокаты; власть духовная переходит к отвлеченным мыслителям – метафизикам, а затем к литераторам и публицистам. Переход к позитивной стадии сопровождается заменой военного быта промышленным. Этим и обусловливается новая, позитивная политика. “Политика, – писал Конт, – должна теперь подняться на уровень наук, основанных на наблюдении”.

В свое время социально-политическое учение Огюста Конта занимало как бы промежуточное положение между социализмом и буржуазными теориями. (Те ученики Сен-Симона, которые придерживались социалистических идеи (Анфантен, Базар, Родриг), пришли к отрицанию частной собственности и резко критиковали теорию О.Конта. Конт, в свою очередь, пренебрежительно относился к их проектам переустройства общества, особенно к идеям “нового христианства”. - Прим. авт.) Теория Конта резко противостояла либеральным концепциям. В критике современного ему капитализма Конт развивал ряд идей, распространенных в социалистической литературе. Он критиковал неорганизованность и бессистемность производства, эгоизм и индивидуализм. Немало у него и сочувственных слов о тяжелом положении пролетариев. Однако коммунизм отвергался Контом по той причине, что “игнорирует естественную организацию современной промышленности, откуда он хочет устранить необходимость руководителей”. Конт утверждал, что для промышленного быта необходимо деление общества на капиталистов и наемных рабочих. “Армия не может существовать без офицеров, равно как и без солдат; это простое понятие одинаково приложимо к промышленному строю, как и к военному порядку. Хотя современная промышленность все еще бессистемна, – писал Конт, – однако естественно установившееся деление на предпринимателей и рабочих составляет, без сомнения, необходимый зародыш для окончательной организации. Никакое великое предприятие не могло бы существовать, если бы каждый исполнитель должен был бы быть также управляющим или если бы управление было неопределенно вверено косной и безответственной толпе”.

По разработанному Контом “Плану реорганизации социальной жизни” в социократии сохраняется класс капиталистов (патрициат, “концентрированная сила богатства”). Материальная сила должна принадлежать промышленникам (банкирам, купцам, фабрикантам, землевладельцам). Богатый патрициат под руководством главных банкиров управляет социократией. Пролетариат (“рассеянная сила числа”) должен в 33 раза превышать численность патрициата. К мелкой буржуазии Конт относился резко отрицательно и желал ее исчезновения. Духовную власть в социократии осуществляют жрецы позитивистской церкви, воспитывающие оба класса в духе солидарности.

Конт выступал против индивидуализма, против теорий невмешательства государства в частную жизнь. Однако его проект укрепления существующего строя – не лучше либеральных проектов. Социократия – это казарма, где пролетарии осуществляют свою “социальную функцию” под неусыпным надзором церкви и правительства.

Взгляды Конта на право и на права личности весьма своеобразны; он отвергает и то, и другое: “Слово “право” должно быть так же изгнано из правильного политического языка, как слово “причина” из настоящей философской речи. Из этих двух теологико-метафизических понятий одно (право) столь же безнравственно и анархично, как другое (причина) иррационально и софистично”. Право он считает авторитарно-теологическим понятием, основанным на представлении о богоустановленности власти. Для борьбы с этим теократическим авторитетом было выдвинуто (в метафизический период – по существу, в Новое время) понятие “права человека”, которое, как утверждал Конт, выполнило лишь разрушительную роль. Когда эти права человека попытались осуществить на практике, “они тотчас же обнаружили свою антисоциальную природу, стремясь увековечить индивидуализм”.

В социократии не должно быть ни права, ни прав личности: “В позитивном состоянии, не опирающемся на божественные начала, идея права исчезает безвозвратно. Каждый имеет обязанности перед всеми, но никто не имеет прав, как таковых... Иначе говоря, никто не имеет другого права, кроме права всегда исполнять свой долг”.

Однако замена права позитивной политикой и религией, а прав личности – обязанностями не означает, по плану Конта, каких-либо посягательств на капиталистическую собственность. Конт стремится дать новое, позитивистское обоснование частной собственности капиталистов. “В нормальном состоянии человечества, – писал Конт, – каждый гражданин является общественным должностным лицом, функции которого определяют его обязанности и притязания. Этот всеобщий принцип должен быть применен и к собственности, в которой позитивизм видит особенно необходимую социальную функцию, предназначенную создавать и управлять капиталами, при помощи которых каждое поколение подготовляет работу для следующего за ним. Разумное понимание роли капитала облагораживает обладание им, не ограничивая его справедливой свободы и даже заставляя ее больше уважать”.

Понимая противоречивость интересов буржуазии и наемных рабочих, видя их столкновения, Конт изыскивает способы обеспечения солидарности классов в социократии; он считает таким способом воспитание в духе позитивной религии.

Духовная власть в социократии должна принадлежать иерархии жрецов-позитивистов (философов, ученых, поэтов, врачей). Будет существовать культ Великого Существа, в качестве которого почитается человечество. Конт составил позитивистский календарь, где каждый месяц и каждая неделя посвящены памяти какого-либо “позитивистского святого” (к ним отнесены, в частности, Моисей, Аристотель, Платон, Архимед, Цезарь, апостол Павел, Августин Блаженный, Гуттенберг, Колумб, Шекспир, Моцарт, Фома Аквинский, Кромвель, Галилей, Ньютон).

В конечном счете, по проектам Конта, человечество объединится в 500 социократий, каждая размерами не более Бельгии или Голландии, поскольку в большом государстве невозможны ни порядок, ни прогресс.

Конт осуждал агрессивные войны, видя в них враждебный промышленности пережиток “военного быта”. Конт критиковал колониализм, ставил задачу полной ликвидации колониального гнета. По мнению Конта, в результате морального возрождения человечества угнетенные народы займут достойное место во всемирном союзе социократии; тогда же окончательно исчезнут войны.

Конт различными способами пытался осуществить свои проекты. Он обращался к Николаю I, к Решид-паше. Не чужд он был идеям личной диктатуры, осуществляемой под контролем позитивистов. Очень большие надежды Конт и его ученики возлагали на иезуитов, с которыми стремились заключить религиозно-политический союз. Конт всегда испытывал симпатии к католической церкви как “великой силе порядка”. Громадной заслугой католицизма он считал создание независимой духовной власти, предотвратившей множество злоупотреблений. Конт мечтал объединить католиков и позитивистов, говоря, что между ними существует лишь то второстепенное различие, что первые верят в бога, а вторые нет; это не помешает им совместно вести “борьбу дисциплинированных против недисциплинированных”.

Учение Конта оказало значительное влияние на последующую философскую и политическую мысль буржуазии. Еще в последние годы жизни Конта часть его учеников создала позитивистские церковные общины во Франции, Англии, Чили; позитивизм был признан даже государственной религией Бразилии (на государственном флаге Бразилии обозначены слова Конта “порядок и прогресс”). Затем позитивизм получил большое распространение в философии и приобрел различные модификации. Под сильным влиянием философии О. Конта сложились континентальный юридический позитивизм (К. Бергбом), а также социологическая теория Герберта Спенсера.

7. Заключение

Победа капитализма в развитых странах Западной Европы обусловила существенное изменение буржуазной политико-правовой идеологии.

Теоретическим отражением воплощенных в праве буржуазных принципов стал юридический позитивизм как специфическая для того периода форма юридического мировоззрения. Возведение на уровень теоретической основы правоведения формально-догматического метода было направлено против критики действующего, уже буржуазного права с позиций естественного права. Свойственный юридическому позитивизму взгляд на право как на веление, приказ власти порожден не только отказом от иллюзий революционной эпохи, но и еще более практической заинтересованностью в реализации послереволюционного права. Место критики феодального права с позиций права естественного заняла апология действующего позитивного права; разработку программ революционного преобразования общества при помощи права заменили толкование законодательства и его систематизация. Приказ суверенной власти независимо от его содержания занял место естественных прав человека, определяющих принципы права; наконец, юридически значимой фигурой стал не человек с его естественными качествами, интересами и притязаниями, а “физическое лицо” как проекция формально-определенных предписаний закона.

Отказ от революционной романтики XVIII в. обусловил новые формы и содержание учений о государстве. Они приобретают комментаторский, описательный характер, уже не апеллируют к гуманистическим идеалам и героическим образам республиканских эпох.

В конкретных исторических условиях первой половины XIX в. либеральные лозунги о защите личности от государственной власти означали более всего требование “нейтральности государства” в неравной борьбе за существование наемных рабочих и владельцев капитала. Для первых государство в этих условиях практически выступало как чисто карательная сила, для вторых – как верный страж богатства и связанных с ним привилегий. Не лучше был и взгляд на право как на “приказ власти”. С этой точки зрения, не только личность не имеет прав и притязаний по отношению к государству, но и правомерность действий самого государства зависит лишь от него самого. Не случайно теоретики юридического позитивизма и нормативизма оказались не способны воспринять теорию прав человека и обосновать идею правового государства.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://feelosophy.narod.ru


Похожие работы:

  1. • Предмет, методология и периодизация истории политических ...
  2. • История политических и правовых учений
  3. • Буржуазные политические и правовые учения в Европе во ...
  4. • Социалистическая политико-правовая идеология в Западной ...
  5. • Политические и правовые учения в России в ...
  6. • Русская культура в первой половине XIX века
  7. • Политические и правовые учения в Западной ...
  8. • Культура XIX века
  9. • Реакционные и консервативные политические и правовые учения в ...
  10. • Политическая наука в XIX-ХХ вв.
  11. • История села
  12. • Роль предпринимательства в экономике России первой ...
  13. • Наука и культура первой половины XIX в.
  14. • Политические и правовые учения в Западной Европе в период ...
  15. • Реформирования органов государственной власти в ...
  16. • Русское искусство первой половины XIX века
  17. • Украинская культура первой половины ХІХ столетия
  18. • Духовная литература в Восточной Сибири в конце ...
  19. • Российское дворянство XVIII-XIX вв
Рефетека ру refoteka@gmail.com